Конференц-застой

Странные Zoom-конференции остались в тени на фоне критики учителей в Zoom. Рискую навлечь обиду коллег, которые точно по той же схеме отзеркалили очные формы работы в сеть, хотя логика такого формального переноса ничем не лучше, чем для школьного урока.

В чем прелесть очной конференции? Мы туда ходим, чтобы ровно сидя на попе прослушать умный доклад? Или в надежде проявить свою самость заковыристым вопросом? Может, нас на конференции влечет шанс подержать за пуговицу конкретных персонажей? Перетереть что-то «между делом» в кулуарах с совершенно «случайно» встреченым человечком?

Что у нас остается из этого в онлайн-конференции? Стоит ради этого одновременно со всеми слушать чьи-то умности? Неужели нельзя эти умности записать в цифровом формате, а в онлайн только обсуждать, сверкать интеллектом уникальных вопросов? Жалко синхронно высиживать этап начального ознакомления ради последующего синхронного обсуждения: способность воспринимать у всех разная, уровень готовности воспринимать один и тот же материал у всех разный. Несопоставимо удобнее для ознакомления самостоятельно выбрать наиболее подходящее время и режим. А форматов цифровых сегодня много– под разные цели можно подобрать наиболее подходящий: ролик, статья в сети, презентация, голос в записи, который можно прослушать по дороге...

Если в очном общении в совместном ознакомлении было преимущество невербального общения, то в онлайн режиме разницы между роликом и вживую говорящей головой практически нет. Доводы о возможности задавать вопросы по ходу, весьма сомнительны, учитывая риски технических накадок и издержек смены режима вещания, даже без сбоев. Если же использовать сервисы типа YouTube/Vimeo, где можно комментарии писать в увязке с конкретной временной отметкой ролика, то можно даже начальный этап обсуждения заранее подготовить: задать вопросы, чтобы на встрече онлайн автор мог сразу начать с ответов.

Чем хранить необозримо длинные записи онлайн-конференций/семинаров, гораздо продуктивнее иметь отдельно начальный материал и отдельно его обсуждение. Тогда быстрее и проще ориентироваться в записях. Основой обсуждения обычно является самостоятельный независимый продукт: статья, книга, ролик... Даже если предусмотрен специальный стартовый доклад, он обладает самостоятельной ценностью и его имеет смысл заранее подготовить и сохранить отдельно. Если он предусматривает паузы для вопросов, это может быть несколько роликов– по каждой части свой.

С разгулом карантинов и популярности Zoom-подобных инструментов, надо вносить логику «перевернутости» из школьных «классов» в традиционную культуру за рамками школы. Это и раньше было полезно – заранее ознакомиться с обсуждаемым материалом, чтобы потом только обсуждать. Но в культуру не вошло. Для очных семинаров/конференций «перевернутый» формат гораздо более продуктивный, ибо избавляет от необходимости выслушивать всех и ждать, что понравится и с кем хочется поговорить. Если заранее посмотрел материалы, можно сразу идти к тому, к кому стоит идти. Или вовсе не идти – это риск для организаторов, ибо совсем не редкость такие конференции, где общие слова звучат обнадеживающе, а после них жалеешь о потерянном времени.

На самом деле, главной проблемой таких «перевернутых конференций» является отсутствие культуры заранее знакомиться с обсуждаемым материалом. Вырастить эту культуру – вызов разгула дистанционных форматов работы в Zoom. Больше часа сидеть перед экраном намного сложнее, чем на очном мероприятии – это разные процессы и условия. Но нашим страшно умным «доцентам с кандидатами», красиво поющим о современных трендах и черных лебедях, не хватает духу, воли, смысла использовать дистанционные инструменты более адекватно и полезно, развивать новую и более продуктивную культуру коммуникации.

PS. Продолжая проигрывать в голове варианты конференции, прихожу к выводу, что в дистанционном режиме совершенно другие мероприятия, чем воспринимается как конференция. Конференция живет личным контактом и ради него проводится. Дискуссии – только фон, условия, формат для личной коммуникации. В дистанционном варианте единственное преимущество дискуссии «здесь и сейчас» только в динамике обмена аргументами. Зато письменные варианты для научной дискуссии более весомы, ибо нет скидок на оговорки и «не додумал».

Раз мы вынуждено выходим в дистанционный формат, надо смириться с утратой очной коммуникации и не пытаться «объять необъятное». Надо готовить наиболее эффективные и эффектные форматы работы.

• Один из полезных сценариев – обсуждение с автором вопросов, собранных к заранее опубликованному материалу. Мероприятие начинается с ответов на собранные до онлайн-встречи вопросы и переходит на вопросы второго слоя, которые задают уже онлайн.
• Другой вариант – научный бой между двумя сторонниками разных и полемичных подходов. Более двух тоже реально, но с ростом числа участников накал и интерес самих участников падает, а он должен быть у всех: и у зрителей, и у участников.

Наверное, есть еще варианты интересных для всех сценариев, но пока другие в голову не пришли.

Наличие вопросов – новая сущность и риск онлайн-конференции, потому что не все авторы смогут собрать аудиторию, которая захочет с ними обсуждать опубликованные материалы. Отдельная проблема – как выводить аудиторию на материалы, которые предлагается обсуждать? В этом формате заметно меняется роль программной дирекции конференции, оргкомитета. Агрегация предлагаемых к обсуждению материалов, привлечение аудитории к знакомству с ними, формирование проблемной зоны и приглашение к обсуждению становятся новой задачей, сопоставимой с задачами маркетинга и продвижения в сети.

Строго говоря, онлайн-конференция является апофеозом заметно большего такта оффлайн-деятельности (каждый сам в удобное ему время), которую стимулировать заметно сложнее, чем зазвать на какое-то время личным авторитетом на традиционную очную конференцию. Зато время, которое будет занимать онлайн-конференция, станет намного меньше, участие в них станет намного более точно отвечать ожиданиям участников. Надо переосмысливать цели, процедуры и результаты онлайн-конференций, пока простая калька очных конференций не начнет вызывать откровенного отторжения.

Зато, когда новые форматы работы онлайн-конференций станут устоявшейся нормой, они неизбежно повлияют на очные конференции. Привыкнув к более продуктивным формам работы онлайн-конференций, люди не захотят транжирить время на очных конференциях, как привыкли делать мы сейчас. Продуктивные форматы, вынужденно формирующиеся для онлайн-конференций, станут перениматься в практике очных конференций, оставляя на них главное – возможность очных встреч и коммуникаций.

P2S. Возникло понимание, что дистанционный формат конференций в принципе вырожден, нежизнеспособен, коли даже очные конференции последнее время подвергались критике и попыткам поиска новых форм. Если из конференции исчезает кулуарность и спонтанность встречи, недоступные в дистанционом формате, то остается только материал для обсуждения и его обсуждение. А это гораздо удобнее делать офлайн, т.е. асинхронно, без жесткого тайминга и необходимости вырывать дни из своего рабочего графика.

Одна из идей – адаптировать существующий сервис подкастов под эти задачи. У конференции из важного есть оргкомитет – люди, которые принимают решение о тематике, на чей авторитет собираются другие люди, ибо верят их компетентности в отборе тем и спикеров. Говоря о развитии сервиса для переноса конференций в полностью асинхронный формат, я имею в виду инструмент формирования пула докладов/спикеров, чтобы мы не просто случайно шарились по сети, а пришли на подготовленную грамотными людьми площадку. Там тоже есть свои мелкие плюшки от сетевых форматов, но на них сейчас не отвлекаюсь.

Почему он учится?

Сидит ученик и почему-то учится. Почему учится– это общая тема. Почему ученик? Когда он весь в грязи 100500 раз перекапывает свой многострадальный велосипед, он ученик? Он учится?

А когда в песочнице с настырностью маньяка грузит песок в ведерко, потом долбит по дну, потом снимает ведерко и разваливает аккуратный слепок неуверенными движениями рук? Он при этом ученик, учится?

Когда он из банального сорванца «СколькоМожноТебяЗвать» становится учеником? Когда сидит напротив учителя? Поэтому учитель не готов выйти из Zoom, раз живьем не получается?

А почему он учится, если учитель напротив? Положа руку на сердце, потому что практически все профессиональные учителя либо ловкие манипуляторы, либо подавляющие волю Каа перед бандерлогами, либо встречаются даже Терминаторы. Другими словами, как только лишаем таких учителей живого контакта– «и ага», как с пулей в песне из «Два товарища».

К счастью, не все такие. Кроме того, в очном контакте не всегда учитель источник таких отношений– часто учитель жертва тех единичных учеников, которые не в состоянии общаться на интересе. Это отсутствие эмоционального интеллекта, достаточного для удержания конструктивной роли в коммуникации. Не столько их вина, сколько беда. А развивать в них отсутствующие навыки поведения у учителя нет ресурса– перед ним весь класс. Поэтому учитель научается владеть искусством эмоционального подавления и манипулирования, чтобы удерживать под контролем поле коммуникации на уроке.

Грянула пандемия, сбросила всех в дистант. А там все эти приемы не работают. Зато западающие персонажи не мешают другим. Энтузиастов никто не сдерживает. Капуши могут копаться, сколько их душеньке угодно.

Вместо навыка удерживать всех в одном хронотопе, становится востребован навык вычислять оптимальный режим, стиль работы каждого ученика. Без этого ученики, в семье которых нет мотивации учиться, неизбежно выпадут из процесса. Раньше они всех тормозили, но зато их вытаскивали. А в дистанте именно они становятся группой риска, выпадая из зоны внимания и педагогического воздействия.

• Надо ли всем разжевывать учебный материал?
• Надо ли это делать онлайн, то есть находясь одновременно на связи?
• Или проще подобрать разные варианты хорошего изложения материала другими, кто уже выложил его в сеть, а самому учителю работать с вопросами и проблемами ученика, когда и если такая потребность возникает?
• Надо ли всех удерживать при этом онлайн в общем поле коммуникации или с каждым/небольшой группой?

Дистант дает шанс более адресно выстроить коммуникацию учителя с учеником. И не дистант виноват в неудачах, а отсутствие правильной коммуникации с учеником.

Не имеет никакого значения, как ученик узнает схему нового знания: у своего учителя или из цифрового ресурса с любым авторством. Важно, что ученик с этой информацией делает и почему.

Роль учителя– помочь ученику встроить новую информацию в свою картину мира. Как минимум, закрепить навык применения для успешной сдачи требуемых экзаменов– если таков образовательный запрос ученика или его родителей.

При такой постановке задачи, совершенно неважно, очное обучение или дистанционное. Важно только то, насколько коммуникация учителя и ученика отвечает целям и предпочтительным способам обучения ученика.

Раз теперь у нас появляется шанс использовать разные подходы, разные инструменты, возможности индивидуального выбора надо осваивать и использовать, а не спорить о глупостях и не делить коллег на «онлайнизаторов» и «ассенизаторов».

Зачем ребенку квадратный трехчлен?

Одна из ключевых дискуссий о современном образовании – о развитии образовательной субъектности: может ли и должен ли ребенок сам решать, что ему надо изучать?

• Один полюс дискуссии – образование личностно, только осознанная личная позиция обеспечивает построение картины мира, которая нужна в век избытка информации.
• Другой полюс дискуссии – откуда маленькому ребенку знать, что ему надо? Это все блажь, а не осознанность, детские незрелые хотелки.

Налицо когнитивный конфликт: одни про «как/чему учить», а другие про «чем/чему учить», про содержание образования по сути и по форме.

Вернемся во времена дефицита информации, когда учитель был носителем этой информации. Не всегда на уроках было интересно, всегда веселее было сорвать урок или сбежать с него. Но тогда было нормой доверительное отношение к учителю: учитель лучше знает, что нужно ученику.

Если ученик доверяет учителю, он, несмотря на неудовольствие, грызет гранит науки. В результате, обучение формирует его картину мира и может считаться образованием. Отсюда синонимичность обучения и образования: накачаный информацией человек считается образованным.

Когда ученик перестал доверять учителю и начал рассуждать про «зачем мне этот квадратный трехчлен?», сломалась глубинная логика устоявшейся модели отношений учитель-ученик. Вместо ломки себя для разгрызания учебного материала, ученик начал строить баррикады между собой и учителем. Вместо построения своей картины мира на предложенном учителем материале, он начал строить картину мира с моделями успешного избегания от навязываемой информации.

Стало ли такое образование лучше прежнего доверительного? Все зависит от того, что именно оценивать.

• Если запомненную фактологию, то уличные опросы наглядно показали заметное ухудшение. Значит ли это, что стали хуже учить? Совсем нет, раз мы поняли, что стали другому учиться, а все равно кое-что помнят. Если бы плохо учили, при таком настрое не должны были бы вообще ничего помнить.
• Если умение вычленять и осваивать то, что нужно себе-любимому, то совсем неплохо. Различные исследования показывают, что вне школы люди осваивают до 70-80%% нужных по жизни знаний и навыков. Увлеченные люди в своих хобби становятся заметными экспертами. Это доказывает эффективность мотивированного обучения. Убедительный довод на чашу весов сторонников субъектности в образовании.

Значит ли это, что проиграли отрицающие способность ребенка знать, что изучать? Нет. В их логике тоже достаточно оснований, если обсуждать контент обучения. Масштаб накопленных человечеством знаний огромен и стремительно растет. Откуда ребенку мочь ориентироваться в нем?

Можно согласиться со сторонниками субъектного поведения в обучении, что нельзя просто разговаривать про мотивацию – без достаточной мотивации нет полноценного обучения. Но и отдавать полностью на откуп желаниям ребенка предмет изучения, тоже рисковано. Конкретный человек может прожить по такой логике, причем можно даже оценить его жизнь как успешную. Но можно ли всю систему образования ориентировать на такую стратегию обучения? Большой вопрос: есть риск проиграть в развитии другим странам.

Творчество опирается на весь массив сформированных у человека представлений о мире. Чем картина мира человека богаче – тем богаче его творческие способности. Далеко не все работает на творчество осознанно – большинство всплывает ассоциативно подсознательно. Ученик, пощупавший через череду разных предметов в школе разные языки и сферы знаний, даже когда он не помнит явно все «пройденное», имеет несопоставимо более широкое пространство ассоциаций, чем прокопавший более глубокую, но и более узкую канавку строго по своему интересу.

Это важно не для всех. Кто ближе к наиболее массовой группе «исполнителей», тому это богатство ассоциаций менее заметно и важно. Кто занят развитием, созданием нового, тем творческие способности заметно важнее.

Поможет творческим людям школьный квадратный трехчлен? Безусловно. Но только в том случае, если ученик не баррикадировался от него по схеме «сдал – забыл». И совсем не потому, что именно этот трехчлен понадобится ему на работе или дома – потому что логика освоенных моделей сама по себе будет всплывать в творческие моменты, совсем не связанные с трехчленом.

Можно отстаивать право ребенка самостоятельно решать, что изучать, предполагая возможность доучить то, что потребуется потом. Но есть физиологический довод. Чем человек моложе, тем больше у него нейронов и тем легче формируются связи. Высокая интеллектуальная нагрузка тренирует голову и способствует формированию более мощного базиса на всю оставшуюся жизнь. Тренированная в детстве голова намного продуктивнее набираемого потом. Конечно, набранное силой и набранное по собственному желанию не равнозначно. Как нагрузить голову не силой, а интересом – вот в чем вызов школе, педагогам, заинтересованным родителям.

Так что, истина, как всегда, сложнее и размещается где-то посредине – не все просто:

• Тупое освоение квадратного трехчлена «через силу» вряд ли сильно поможет качеству образования, если рассматривать образование в смысле продуктивной для жизни картины мира.
• Свобода хотелок без квадратного трехчлена может обеднить творческие способности ребенка, который беспредельно субъектно выбирал себе сферы обучении.

Легких решений не обещал, простите.