Таинство «за» и «против»

Чудо успевших повзрослеть в СССР недоступно другим. Даже рожденные в СССР, но повзрослевшие после, живут уже в другой реальности. Самый удивительный вопрос – как может единая для всех живущих наблюдаемая реальность породить столь ожесточенные «за» и «против»?

Возьмем более узко – про советскую школу. Дискуссии выпускников условной «советской школы» отражают диапазон между полюсами

• «образец для подражания, к которому надо вернуться»
• «устаревшая модель индустриальной логики тиражирования знаний».

Речь об «условной школе», хотя учились все в конкретной школе, потому что все школы жили по единым правилам и по единой программе (с небольшими вариациями в нескольких профильных спецшколах). То есть, совсем одинаковыми школы не были, но понятие «единое образовательное пространство» под шапкой «советская школа» было.

Выскажу гипотезу, что основа разногласий лежит в типизации школы конкретным выпускником– как он воспринимает свою школу (и/или учителя): как типичного представителя «советской школы» или как нетипичного, отличающегося.

Можно взять по 3 опорных условия позитивного восприятия своей школы:

• для фанатов «советской школы»:

  • личная удовлетворенность школой при ностальгии детства
  • успешная конкуренция страны в мировой геополитике (включая индустриализацию, победу в ВОВ и социальные достижения)
  • концентрация на достижениях советского общества, слепота на негативные проявления или терпимость к ним

• для критиков «советской школы»:

  • удовлетворенность своей школой (учителем), воспринимаемая как контраст на фоне других школ
  • неудовлетворенность другими школами (учителями) как более типичными
  • критичное отношение к негативным явлениям советского образа жизни

При таком угле зрения на дискуссию речь фактически идет о том, типична ли личная удовлетворенность школой как институтом «советской школы»? Да, и сама удовлетворенность подвергается испытанию на память: она вытеснила все негативное и предается радостной ностальгии детства или признает оправданность политики коммунистической партии и советского правительства о необходимости школьной реформы?

О проблемах Брежнев начинал говорить еще в 1976 году на 25 съезде КПСС, а реформу в 1984 году объявил Лигачев на Пленуме ЦК КПСС. В том числе, именно тогда очень шумно обсуждали проблемы выпускных экзаменов и особенно вступительных, мечтали о прозрачном и независимом сквозном экзамене. Обсуждали его немыслимо долго. Смогли бы быстро– глядишь, совсем бы иначе его воспринимали сейчас. «Ложка хороша к обеду».

Негативное отношение к своей школе, на мой взгляд, менее значимо для анализа, поскольку в этом случае не о чем спорить – все плохо:

• если свою неудачную школу считать нетипичной, то это просто невезуха со школой
• если считать свою школу типичным представителем, то нет предмета спора.

Против негативного опыта есть только одно возражение в споре о «советской школе» в целом как институте - переубедить в типичности неудачной школы ссылками на личный удачный опыт оппонента, чтобы свести суть недовольства к невезухе, т.е. к первому варианту.

Лично я прошел 4 совсем разные школы:

• 1-й класс я отучился в прекрасной школе при Гнесинке (музыка, хор в сетке расписания)
• со 2-го по 7-й в типовой школе спального района Царицино (далеко было возить в Гнесинку)
• 8 математический класс в типовой школе Москворечья рядом с МИФИ
• 9-10 физический класс одной из лучших физмат-школ в центре Москвы.

Для меня последняя школа воспринимается как откровенно нетипичная и даже антагонистичная «советской школе», особенно после нескольких волн развала прекрасных физмат-школ. Под развал попала и наша школа, и многие наши конкуренты по школьным олимпиадам разного уровня. Мы потом радостно встречались с теми же ребятами-конкурентами на студенческих олимпиадах.

Многочисленные примеры уникальных спецклассов в обычных школах жестко завязаны на уникальных учителей, что доказано плачевной судьбой: спецкласс загибался сразу же, когда эти учителя уходили. А уход происходил не только по бытовым причинам, часто по идеологическим, ибо нефиг выпендриваться– у нас «единое образовательное пространство».

Старое отношение к новой школе

Отношение к школе как институту общих правил взросления осложняется собственническим потребительским отношением. Школа– институт приспособления к жизни. Но она еще и воплощение ностальгии родителя по собственному детству, наложенной на отношение к своему ребенку как клону себя. И ладно бы родитель сам реализовывал школьные задачи подготовки ребенка к современной жизни. Так нет – он традиционно перекладывает ответственность на школу.

И если в «советской школе» родитель не вмешивался в педагогический процесс, кроме форс-мажорных ситуаций, то сегодня он считает себя в праве выступать с позиции «сделайте мне красиво». При этом большинство плохо представляет себе реальные проблемы современного образования, не соотносит их с изменениями условий обучения, не видит ничего, кроме балла ЕГЭ. Мир вокруг стремительно меняется, а терять школу как островок стабильности страшно. Проще выступить консервативным клиентом и потребовать прошложизненную модель школы, забыв в подсознательной заботе о своем спокойствии о турбулентностях, в которых придется жить ребенку.

Почему хотят прошложизненную модель школы учителя, мне понятно– это им проще и удобнее. Учительские ритмы жизни очень жесткие, кроме каникул, а любые изменения и тем более реакция на индивидуальные потребности требуют дополнительных и существенных усилий. Почему родители устраивают бег в мешках на голове, чуть менее понятно, ибо они, вроде, с позиции заказчика должны (бы) выступать, – но им тоже так проще. Вот так и сошлись на ложной и тупиковой постановке задачи и учителя, и родители, и чиновники.

Благо, тем, кто осознает вызовы и занимает активную позицию, есть возможность выйти из этого замкнутого круга– это и учителя, и родители. Некоторые чиновники тоже, но они оказываются подмяты обратным ходом маятника ретроозабоченных – против ветра чиновникам сложно идти, а редкие резкие контрпримеры отбивают охоту спорить. Поэтому альтернативные модели живут преимущественно вне государственных школ. Впрочем, и там потихоньку поджимают краники свободы самовыражения правилами централизованного регулирования образования.

Одно обнадеживает– в редких целеобразующих фразах президента ценности современного активного образования просматриваются. Насколько они станут опорой против шумно летящего назад маятника, жизнь покажет.