Ату всех министерских!

Как известно, все у нас умеют учить, лечить и играть в футбол. Это лишний раз наблюдается в растущем позыве снести министра образования и науки Ливанова.

Почему это хочет Алферов, понятно – конфликт вокруг стратегии реформирования РАН. При всем уважении к Алферову, оснований не доверять способности РАН руководить наукой не меньше, чем оснований винить Ливанова в волюнтаризме. Если учесть еще и жесткий характер нобелевского лауреата, то удивляться совсем нечему. Я не настолько хорошо знаю науку изнутри, чтобы вставать на чью-то сторону, но невозможность текущего состояния, судя по многочисленным откликам, кажется очевидной.

Почему хочет снести Ливанова Бурматов, тоже не вызывает больших вопросов. Но, в отличии от Бурматова, пожалуй, большинство тех, кто хоть как-то небезразличен к научной сфере, поддержали решение о реформировании ВАК, о лишении липовых ученых научных званий и роспуске структуры, в которой происходили выявленные фальсификации. Очень порадовало, что некоторые лжеученые стали готовы любой ценой уйти от скандала, включая освобождение от званий без широкой огласки. Может, и верно решение о прекращении дальнейшей «охоты на ведьм» с юридическими последствиями, но попытка запретить это делать на общественных началах огорчает: обманщик не должен жить спокойно, на мой взгляд.

Можно понять неприязнь к Ливанову тех, кто инициировал и поддержал закон, запрещающий иностранное усыновление российских сирот. Он не только открыто не поддержал законопроект, но и привел официальную статистику усыновления, из которой бредовость этого аспекта закона очевидна.

Можно понять недовольство Ливановым Колюцкого за нежелание назвать виновных в незаконном включении в список олимпиадников ряда выпускников. Но нельзя не отметить признание самого факта незаконного действия сотрудников МОН – это тоже не самое типичное поведение для высокопоставленного чиновника.

Можно понять неприязнь к Ливанову ряда сотрудников и/ли студентов ВУЗов, которые подверглись слиянию. Возможно, с высоты опыта руководства ВУЗом ему и виднее, но по шумным откликам в прессе это вызывает сомнение. Я бы вместо слияния ВУЗов предложил слить и синхронизировать с последующей стандартизацией учебные модули. Это позволило бы облегчить и миграцию/ взаимозачет получащих все более широкую поддержку «кредитов», и взаимодействие с зарубежными ВУЗами. А через 2-3 года границы ВУЗов сами начали бы размываться. С поправкой на комсомольский задор, я считаю гораздо более перспективным взгляд на образование Дмитрия Пескова, Директора направления «Молодые профессионалы» в АСИ. Идея интеграции учебных модулей-кредитов была позитивно принята группой Форсайта образования.

Много упреков в адрес Ливанова как руководителя Минобрнауки РФ со стороны оппозиции.

В основном критика связана с новым законом «Об образовании в РФ». Закон не идеален. В него, несмотря на длительное обсуждение, не попало много предложений. Но идеология закона и технология его подготовки приняты не Ливановым, а предыдущим составом МОН под влиянием явно высказанных пожеланий первых лиц страны. На мой взгляд, посыл в подготовке новой версии закона был ложный – создать судьбоносный закон, задающий стратегию на последующие 20 лет.

Новый состав МОН не мог изменить этой логики нового закона. Доля вины на нем, конечно, остается, но надо отдавать отчет в том, что изменить что-либо «с колес» новому составу было сложно. Тем не менее, некоторые крайне полезные поправки, разработанные специалистами и общественными активистами, новые чиновники от МОН внесли. Но самое важное, что новый закон не слишком сильно отличается от старого, который еще действует до начала нового учебного года. Посему подавляющее большинство претензий не имеет под собой законодательных оснований. Практически все возмущения – от вольной трактовки возможной практики применения закона, а не от реальных ущемлений, предусмотренных в законе. Я знаю о ряде облегчающих старый закон положений, которые выгодно отличают новый закон.

При этом я совсем не фанат нового закона. Кроме неизбежных для столь огромного закона недоработок, я изначально был против пафосности вокруг законопроекта, т.к. это лишний раз подтверждает отсутствие понимания на высшем уровне кризиса системы образования, требующего концептуальной перестройки всей системы образования. В этой ситуации правильно было просто доработать закон с учетом новых реалий, чтобы он позволил продержаться до выработки новой концепции. По сути, все равно получилось то же самое, только с массой визга и крика. Обвинять в этом Ливанова, на мой взгляд, некорректно.

Другим основанием критики МОН является элементарное незнание гражданами законов. Это для нас нормальная ситуация, к сожалению. Привыкшие к полной зависимости нижестоящих органов от вышестоящих, люди все свои недовольства в сфере образования адресуют федеральному министру. Однако и по старому закону, и по новому, унаследовавшему львиную долю положений старого, реальное управление образованием осуществляют региональные органы управления. Федеральное министерство формирует общие правила игры. Однако далеко не всегда региональные министерства соблюдают правила, сформированные на федеральном уровне. Как давно занимающийся проблематикой электронных журналов и дневников, могу с уверенностью утверждать, что рекомендации и требования, утвержденные федеральным министерством, на местах чаще всего игнорируются либо явно, либо завуалированно на уровне «ручного управления». Полагаю, это происходит не только в отношении ЭЖ. Если и обращать Ливанову упрек, то в неблюдении за подобными нарушениями. Возможно, в балансе управления что-то нужно подкрутить.

Самым тяжелым для Ливанова в наследии Фурсенко было истерическое состояние общества в отношении реформирования образования. Именно при Фурсенко была пройдена точка перелома, после которой люди отказались принимать новые изменения в системе образования и начали жестко противодействовать любым шагам власти. Еще на старте нового состава МОН я излагал мнение, что ключевой задачей нового состава является снятие этого истерического состояния, которое не позволит сделать вообще ничего. С другой стороны, в существующей ситуации невозможно ничего не делать, т.к. она неработоспособная. Поэтому я высказывал сомнение в способности Ливанова и нового состава МОН справиться с этой противоречивой ситуацией, независимо от их профессиональных и личностных качеств.

Тем не менее, как минимум, одно сложное решение они сумели провести без заметных проблем: о введении школьной формы. Озаботиться этим поручил Президент для упрощения выхода школ из конфликтных ситуаций, связанных с откровенно религиозными вариантами одежды. В итоге МОН подготовило документ, который регламентировал введение формы без нарушения закона. При этом остается риск корявой реализации этого приказа на местах, но сам по себе приказ никаких ущемлений не содержит.

Значит ли это, что я доволен деятельностью Ливанова? Нет, я не могу сказать, что доволен. Он допустил ряд не самых удачных шагов. Например, я не понял, как можно обвинить в чем-то РАН, а потом извиняться? Нужно или контролировать себя в резких высказываниях, или доказывать свои обвинения до конца. В сфере моих интересов (ИТ, ПДн) есть много дел, которые совсем не двигаются.

Значит ли это, что  я за снятие Ливанова с должности? Тоже нет. Если так дергать людей в столь сложной ситуации, то никогда ничего сделать будет невозможно.

Что нужно делать?

На мой взгляд, нет достаточных оснований снимать Ливанова. Гораздо важнее начать дискуссию в обществе, чтобы все могли осознать факт системного кризиса в образовании. Причем, не только в нашей стране, но и во всем мире. Для этого нужно шире публиковать и популяризировать дискуссии, проходящие в западной обществе, перемены в восточных странах. Надо осознать, что советская школа давным давно выполнила свою задачу и что перед страной стоят новые задачи, которые невозможно решить в рамках старой системы. Надо сначала осознать эти задачи. Ни Ливанов, ни Фурсенко, ни кто другой не смогут подправить старую систему образования, чтобы она стала всех радовать. Только руководители и профессиональное сообщество могут инициировать обсуждение новой системы образования без визгов и истерик.

Чтобы снять визги и истерики до формирования новой повестки обсуждений, стоит продумать механизмы, позволяющие снизить страхи людей в отношении правоприменения новых законов, предусмотреть прозрачность и общественный контроль за возможными нарушениями, повысить ответственность руководителей региональных и местных органов управления за нарушения законов, в том числе, регламентирующих распределение компетенций между органами управления и образовательными учреждениями (организациями).