Честно-нечестное ЕГЭ

Причиной столь массовых фальсификаций ЕГЭ государственные мужи объявили нечестность, с которой и решили бороться.

Такая постановка задачи заставила участников ограничить рассмотрение процедурными подходами без попытки осознать само явление. Впрочем, иного подхода мы от власти не видим вообще. Но на сей раз тот же подход продемонстрировала и Общественная палата РФ 22.7.2013. Именно это меня и огорчает больше всего.

Позвольте спросить, кому в процедуре ЕГЭ нужна честность? Кто будет за нее бороться? И главное, зачем?

Как известно, существует всего 3 вида мотивации:

• позитивная (человек стремиться добиться чего-то как ценности)
• негативная (человек стремиться избежать чего-то как наказания)
• соревновательная (человек стремится обойти другого человека)

Психология утверждает, что наиболее продуктивная деятельность, когда работает позитивная мотивация. Однако традиционно у нас работает негативная (избегательная) и, как высший пилотаж, соревновательная. Логика предложений высокого собрания продолжает наш традиционный стиль управления. Мелкие процедурные подвижки рассматривать не буду– неинтересно.

Самым позитивным можно считать то, что снижают уровнь страхов по смежным вопросам– обещают отменить оценку качества работы учителей и школ по итогам ЕГЭ. Но, во-первых, это все равно негативная мотивация (ослабляем наказание), а, во-вторых, не верю: чтобы такую удобную цифирь оставить без управленческого применения– да, ни в жисть! Не мытьем, так катанием пристроят, чтобы и учитывать, и инструкцию соблюсти.

Берусь утверждать, что основным мотивом всех участников процедуры ЕГЭ является максимально высокий результат, а не честность. Именно поэтому фальсификации были столь массовыми и попытки с ними бороться непродуктивными. Честность, не затрагивающая ничьих интересов,– довольно схоластическое понятие. В посте, посвященном системе оценки качества образования, я начал рассуждать об иных подходах к переходному этапу между школой и вузом, поскольку большинство стремится попасть именно туда. Не стоит забывать и о том, что сами вузы сейчас находятся на переломе– их судьбы и модели начинают активно меняться.

Я изначально исхожу из задачи построить такую процедуру, которая бы работала на интересы всех, а не на выстраивание барьеров. Барьер имеет смысл только тогда, когда он отвечает интересам большинства и защищает от подавляющего меньшинства. В любом другом соотношении барьеры будут сносить, а ресурсы по их усилению будут выброшены насмарку.

Первый и базовый тезис, что вся система образования находится в системном кризисе. Не только в России– во всем мире. Главная причина усугубления наших проблем в образовании в том, что мы пытаемся процедурными мерами улучшить старую систему. Надо, наконец, признать системность проблемы и всем миром строить новую систему образования. Своими идеями о такой системе я уже делился: про школу и про вузы.

Однако новая система вдруг не появится, а с ЕГЭ надо срочно что-то делать.

Вернемся в начальную точку идеи ЕГЭ– единый экзамен для облегчения судьбы выпускников: и выпускной, и вступительный в одном флаконе.

Облегчение случилось. Страшные истории про стрессы, о которых про своих детей публично рассказывали г-да Астахов и Максимов, я разделить, ну, никак не могу: последовательные вступительные компании моих троих детей по сравнению с моей собственной в 1977 году– просто, санаторий. Причем, старшая в нее влетела неожиданно, т.к. в свой год она не поступила, а на второй заход уже ввели ЕГЭ. Поэтому при любой критике ЕГЭ популярные мнения о возврате к старой модели выпускных/вступительных считаю предельно деструктивными: нужно либо системно что-то менять, либо развивать ЕГЭ, если на системные изменения духа не хватает.

Как ЕГЭ работает для выпуска? Крайне низкая планка, не прошли которую единицы. Когда планка по математике оказалась отсекающей 25% выпускников, ее быстренько понизили до примитивного уровня. Таким образом, полезность для выпуска весьма сомнительна. Скорее, подтверждение традиций негативной мотивации– «иначе они вообще перестанут учиться».

Безусловно, негативный фактор для выпускной функции ЕГЭ– пресловутая «оценка качества образования» в отношении школ и учителей. И хотя изначально избретатели и внедрители ЕГЭ неоднократно и громко утверждали, что ЕГЭ не может использоваться для этого, избежать такой удобной возможности без особых трудов отчитаться красивыми графиками и проявить начальственное рвение и осведомленность не смогли. Сейчас заседатели в ОП РФ очередной раз потопали ногами и пообещали исключить итоги ЕГЭ из системы оценки, но фискальный чиновный порыв, на мой взгляд, найдет дорожку в запретах.

Часто можно услышать претензии в адрес ЕГЭ, что он не может определить плохо формализуемые компетентности выпускников, особенно, в гуманитарных аспектах. Для анализа этого тезиса важно удержать планку понимания, зачем? Здесь тоже нужно разделить функции ЕГЭ на выпускную и вступительную.

Берусь утверждать, что для выпускной функции это тоже вопрос из прошлого, когда экзамен был проверкой качества объекта на выходе образовательного конвейера заказчиком образования (когда-то давно эту функцию выполняло советское государство) в лице учительской комиссии. Сегодня государство является не заказчиком, а только надсмотрщиком за работающим по инерции старым конвейером образования. Сегодня все более явно (хотя и с массовыми возражениями) образование называют услугой, а в целях программы развития образования явно прописано, причем на первом месте, учет интересов населения. В таком повороте, зачем контролировать то, что субъект образования имеет и что не может быть формализовано? Он является заказчиком в данном случае и попытка проверить это странна. У нас, ведь, не проверяют в магазине, что именно мы купили– только формальные цены.

Для контроля поступления проверка плохо формализуемых компетентностей на специфические творческие профессии сегодня и так есть. Насколько она нужна для более традиционных гуманитарных вузов, мне судить сложно, т.к. сам я технарь. Тем не менее, позволю себе усомниться в необходимости. Сегодня вуз тоже является образовательной услугой, а не фрагментом спецконвейера, как было когда-то. В творческих профессиях отсутствие соответствующих компетентностей не позволит вообще участвовать в процессе, а в традиционном вузе такая зависимость менее трагична. Поэтому при ином подходе к распределению ответственности сторон, о чем я ниже изложу, можно с такой проверкой не заморачиваться, на мой взгляд.

Интересный и неоднозначный фактор ЕГЭ связан с большой долей абитуриентов из других городов. С одной стороны, это доказывает открытость модели, поэтому подается как одно из достижений ее. С другой стороны, региональные вузы оказались лишены самых сильных своих студентов, что, безусловно, снижает их уровень. Таким образом, даже в чистой реализации есть негативный фактор. В нечистом варианте, когда высокий балл является результатом фальсификации, они понижают уровень сильного вузы, вытесняя более достойных студентов. К счастью, их доля пока не слишком высока, что заставляет задуматься: настолько ли важны вступительные экзамены вообще?

Нельзя забывать, что иногородние студенты создают дополнительные сложности: их нужно обеспечивать общежитиями, у них сложнее решаются бытовые проблемы, т.к. стипендии не позволяют полностью обеспечить даже традиционно скромную жизнь студента, а родители далеко. Так что, открытость– это здорово, но лучше так строить систему, чтобы можно было получать достойное образование без дальних переездов, по возможности.

Конституция гарантирует право бесплатно получить одно высшее образование. Способ получения в ней не оговаривается. Таким образом, модель реализации этой гарантии зависит от трактовки. Мы традиционно исходим из производственной логики образования-научения: общество– умный обучающий субъект, студент– неразумный обучаемый объект на образовательном конвейере общества. Однако студент уже стал субъектом: он с раздражением крутится в нашем устаревшем скрипящем образовательном цеху, но умело пользуется всеми его закоулками.

В нашей модели высшего образования важно вскочить в нужный вуз. Потом вылетание из него– факт нежелательный для всех, поэтому он происходит только тогда, когда иначе уже нельзя. А иногда и в этом случае можно. Таким образом, важно не попасться при поступлении, а там «трава не расти». На этапе массового и единообразного поступления логика «как все» работает безотказно. В общем потоке поймать кого-то сложно. А поскольку потребности в этом практически ни у кого нет, то все меры на это работать не будут.

Что делать? Перенести ответственность за ложно выбранный вуз на самого студента.

Как? Выпустить образовательные сертификаты для каждого выпускника (электронные, конечно). Тем самым, реализовать давно обсуждавшееся предложение об обязательном высшем образовании. Иди, куда хочешь. На входе сдашь сертификат (эти сертификаты вуз обменяет на госбюджетные деньги). По мере прохождения курсов будешь получать сертификат следующего уровня. Не сдал– потерял госбюджетные средства. Хочешь повторить– за свои живые деньги. Сдал– получил сертификат следующего уровня.

Это одновременно:

• реализует обязательство государства на получение одного высшего образования
• переводит вуз в прозрачные для организации бизнеса условия (деньги и услуги)
• возлагает на студента ответственность за адекватный выбор вуза

Что с ЕГЭ? Он остается не для контроля (плинтусный уровень для выпуска пока можно оставить без изменений), а для самоконтроля: при поступлении нужно так же сдавать результат, но он ни на что не влияет, кроме возможности посмотреть статистику уровня поступащих, чтобы оценить свои возможности и риски. В этом варианте, абитуриент сам заинтересован в честной оценке его возможностей!

Чтобы не породить коррупцию на сдаче сессий в вузе (а то ее нет сейчас), нужно продолжить логику вынесения службы оценки квалификации в отдельные независимые структуры. Я бы предложил это делать на базе крупных вузов. Поскольку это дело небыстрое, а с ЕГЭ что-то нужно делать быстро, можно выработать промежуточные правила оценки успешности освоения курсов. Например, запретить участие в зачетных мероприятиях проводивших занятие преподавателей, а сдачу организовать обезличенно.

В дальнейшем, если принять логику модульного освоения высшего образования с кросс-вузовской совместимостью (подробнее в моем посте про вузы и MOOC, ссылка дана выше), можно сдавать модули в другом вузе. При распространении модульной модели и сертификатов на общее образование проблема перехода между школой и вузом растворяется вообще. Но это может происходить постепенно и позже. А сейчас достаточно:

• ввести сертификаты (для скорости внедрения можно начать с бумажных)
• изменить статус вступительной функции ЕГЭ в рекомендательный
• обеспечить независимые сессии в вузе

Полагаю, это сделать проще, чем многие упомянутые в решениях ОП РФ меры, хотя ряд мер и в этом подходе можно считать достойными развития.