Масштабная критика малозначительного, на первый взгляд, проекта постановления правительства о «целевой модели цифровой образовательной среды» навела меня на мысль о том, что это борьба против монополизации цифрового пирога в образовании.
На предыдущем этапе «информатизации» рынок был поделен между несколькими крупными игроками, которые конкурировали с переменным успехом за разные регионы. Слабый визг мелких игроков и авторов, в том числе вашего покорного слуги, никого не интересовал. Школы лишены самостоятельности по факту– им приходиться довольствоваться тем, что «падает с неба» централизованных на уровне региона ресурсов. Редкие школы, имеющие грамотные кадры, пытаются вести независимое цифровое развитие. Большинство слабо отбивается от этих даров.
Так что, некому и нечего противопоставить подавлению цифровой конкуренции на уровне региона. Что качество полученного по итогам «компьютеризации-информатизации» совершенно неадекватно объему вкачиваемых в них средств, давно всем понимающим очевидно.
И вот грянула «Цифровая трансформация образования» под флагом нацпроектов и обращения президента Федеральному собранию. Вся прикормленная тусовка региональных информатизаторов оживилась в предвкушении существенной подпитки– хорошего много не бывает. А тут запахло централизацией. Значит, все уже нацеленное в рот привычных игроков пролетит мимо не только них, но и чиновников, которые тоже чмокают на региональных уровнях в предвкушении.
Налицо конфликт интересов. И здесь уже есть силы, готовые отстаивать свое. Стоит ли «простым труженикам земли» ожидать улучшения ситуации как следствие возросшей конкуренции?
Боюсь, нет. Конфликт связан с финансовыми потоками. Вместо создания реально конкурентных условий на основе открыто опубликованных протоколов обмена данными и правил/условий формирования экосистемы открытого цифрового образования, идет разговор о единых платформах.
Сочувствую современному министерству, что оно оказалось в эпицентре войны:
- с одной стороны, оно не может не выпускать нормативные документы по логике нацпроектов по цифровизации;
- с другой стороны, они должны быть настолько обтекаемыми, чтобы не ограничивать пространство маневра.
Проект очень сложный, даже если его решать честно. А если он только про деньги– это банка с ядовитыми змеями: кто бы не победил, курьер не жилец.
Я помню свое хождение в подобную ситуацию. Мы тогда разработали методические рекомендации по электронным журналам и дневникам. Оно действительно до сих пор. Никогда не забуду рабочее совещание, на котором мы собирались защищать свой труд. Собрались все существовавшие на том этапе разработчики электронных журналов и дневником– абсолютно все.
Мы готовились к жестким нападкам, но боя не случилось. Все тихо и спокойно разошлись. Наш документ был честен и равноудален от всех игроков. Он был на упорядочение, а не на отсекание части конкурентов. Эти рекомендации потом многие региональные власти проигнорировали –монопольному режиму внедрения наши рекомендации не помешали. Считанные школы по стране отбились, благодаря нашим рекомендациям, от бюрократического волюнтаризма.
Этот исторический экскурс не столько на погладить старые раны, сколько на показать, что честные равноправные документы, работающие на упорядочение общих правил, такой войны не вызывают. Если занять открытую экосистемную позицию, работающую на развитие действительно конкурентной среды, раскрывающей в мир ранее монопольную региональную политику, войны не случится.
Чиновники без бизнес-поддержки слабы, ибо поджаты вертикалью власти. А бизнес, если поймет, что ему выгоднее не местных чиновников обхаживать, а сталкиваться на открытой площадке с содержательными конкурентами, быстро и легко займет иную позицию. Они либо сменят род деятельности, чтобы продолжать монетизировать свои властные связи, либо больше внимания уделят своему продукту, чтобы он оказался более желанным на рынке.
Таким образом, жаркие страдания по ЦОС– это образ столь желанной некоторым демократии. Самая демократичная борьба– за деньги. Вот, она и происходит вокруг ЦОС.
В этих условиях меня обнадеживает, что на рынок образования начали заходить сильные бизнесмены, для которых образование не бизнес, а социальная идея. Образование– тяжелая зона для бизнеса. Тем, кто кормится на ресурсных рынках, нересурсный рынок образования не выгоден: издержек много– дохода мало. В некотором смысле, это конкуренция бизнеса с государством за образование.
Государство– это не мы. Государство– это совокупность конкретных людей, живущих на конкретных государственных постах со своими конкретными личными целями и принципами. Если человек на конкретном государственном посту уверенно монетизирует его в личных целях, бизнесмен, для которого это не доход, а социально ориентированный гражданский долг,– его угроза и враг.
Чтобы была нам всем польза, документы, регламентирующие правила развития цифры в образовании, должны быть максимально понятными и способствующими открыванию рынка для всех желающих. Страшилки вреда детям– лучших способ закрыть экосистему и подмять рынок под себя, как это было сделано грифованием учебников. Завышены риски для детей. Риск поставить шлагбаум под контроль «своих» мытарей намного выше.
