Давно пытаюсь осмыслить собственные ощущения от событий вокруг образования. С некоторых пор они стали выходить и в политическую плоскость – с того момента, когда начала формироваться в рамках политических митингов и шествий «образовательная колонна» или чуть раньше в связи с громкими заявлениями новоявленного профсоюза «Учитель». Однако только сейчас, после участия в написании письма в защиту кемеровского директора В.Р.Лозинга и первичного обсуждения попыток каких-то консолидирующих действий, сформировались некоторые наблюдения-соображения, которыми захотелось поделиться.Прежде всего, хочу обозначить свою позицию, поскольку именно она меня больше всего и занимает.
У меня большое количество претензий к властям в отношении образовательной политики. Я считаю, что власти или не осознают системности кризиса, или делают вид, что не понимают. Во всяком случае, все реформы носят не системный, а процедурный характер (чуть подправить, чуть подмазать, тут бандажик наложить). Это все усугубляет системные проблемы, осложняя их решение.
Второе, что меня предельно раздражает в образовательной власти,– вольное обращение с законом. Ради галочки исполнения (и/или возможных личных интересов) не грех надавить на школу, на директора, на учителя далеко за рамками законных полномочий.
То, что я в состоянии сделать,– опубликовать свое мнение и попытаться его донести– я делаю и даже получаю от коллег позитивные отклики.
Казалось бы, мне прямая дорога в шумный профсоюз и в «образовательную колонну». Но нет– там мне не менее дискомфортно, т.к. их требования не менее бессистемны, чем у власти – только со знаком минус. А когда стало очевидным, что любые изменения, предлагаемые властью, вызывают общественное противодействие, в любых изменениях ищут возможный ущерб, стало ясно, что это просто истерика – об осмысленности говорить не приходится. Я готов признать, что оснований для опасений в нашем жизненном опыте предостаточно, но в существующих условиях изменения просто неизбежны. Старая «советская» система невозможна, потому что изменились условия, а новую никто не предлагает – только процедурные меры «шарик налево, шарик направо».
И оказался я в тусовке практикующих «образованцев», которые столь же критично относятся к деятельности и министерства, и оппозиции. Тем не менее, как практикующие в разных ролях специалисты, они предпринимают усилия провести через официальные структуры свои представления о правильных реформах в образовании. При этом, правда, о системном решении проблем тоже речь вести невозможно, т.к. министерство иногда позволяет что-то локально подкрутить. Например, Федюкин сумел/успел врезать мошенникам от науки, как казалось невозможным даже себе представить. Полезно, достойно, но несистемно.
Тем не менее, эта позиция кажется мне заметно более конструктивной, чем стоять рядом с лозунгами, которые не разделяешь, и пререкаться с теми, кто ради политического процесса не готов вникать в системное понимание проблем.
Однако, все вышеизложенное было ясно и раньше – я, кажется, даже уже писал об этом. Переломным моментом для этой моей рефлексии стало письмо в защиту Лозинга.
Вопиющий и одновременно банальный пример выдавливания директора из школы администрацией Кемерово. Просто, в данном случае он был членом довольно активной ассоциации школ развивающего обучения. Ее члены сразу встрепенулись, запетушились (хорошо представляя себя на его месте) и решили писать обращение педагогической общественности. Что эта общественность станет делать, кроме пересудов в учительской, уточнять не стали, но и молчать в этой ситуации тоже невозможно. Поскольку я с инициаторами знаком, подключился к составлению письма и внес в него свое понимание проблем образования. Коллеги мое понимание разделили и оно вошло в итоговый вариант. В том числе, в эмоциональном запале включили в перечень мер пункт о консолидации педагогического сообщества для защиты достижений передовых школ и свободном их развитии.
Тут-то и возник «момент истины», который завел меня на этот текст.
Прежде всего, внешняя реакция.
Многие коллеги из экспертной тусовки поддержали письмо (хотя общее количество небольшое), а представители оппозиции, обычно падкие на поддержку обиженных сотрудников школ, никак себя не проявили. При всех разногласиях, мы хорошо знакомы, поэтому такая сдержанность меня удивила. Возможно, дело в нашем представлении о ситуации в образовании, которое изложено в письме и которое идет в разрез с их представлением. Это означает, что барьер между нами даже шире, чем я себе раньше представлял.Внутренние сложности.
Развитие идеи о консолидации после перевода ее в практическую плоскость оказалось совсем непростым. Обсуждение вариантов показало некоторое смятение. Собственно, это не первое обсуждение проблемы создания профессионального сообщества, с которым власть не могла бы не считаться. Я видел не одну попытку, но все ограничивалось небольшими ассоциациями. И хотя все активисты друг друга знают и часто по разным поводам пересекаются, профессионального единства так и не видно.
Подозреваю, что дело опять в том же системном видении (точнее, невидении) перспективы развития системы образования. Большинство остается в процедурном видении своих задач в виде корректив существующей системы образования. Поскольку у каждой группы свои цели, лидеры и средства влияния на принимающих решение лиц, консолидация оказывается затруднена. Личные отношения с различными решающими лицами подчас важнее риска потерять поддержку в случае скомпрометированного поведения, в том числе, общения с «неправильными» коллегами. Плюс накладываются совершенно примитивные личные пристрастия и антипатии.
Может, стоит замахнуться на «теневой кабинет» образования, который попытается системно подойти к проблеме образования? Благо, этот подход уже отчасти реализован в рамках Форсайт-сессий АСИ/РУС. Но особого взаимодействия у этой команды с министерством не наблюдается – значит, есть риск потерять благорасположение чиновных лиц и сложности со своими текущими задачами, если встать на этот путь.
Значит, опять у каждого своя игра?
Комментариев нет:
Отправить комментарий