25 июн. 2017 г.

Нестыковки школьной любви

Наткнулся на слезоточивый ролик «Спасибо, учитель» и задумался– ведь, несмотря на вечную критику школы, столь же вечны слезы в жилетку при прощании и сентиментальные слюни на встречах с бывшими учителями.

  • Как сочетается жесткая критика школы и ностальгия по ней?
  • Как сочетается народная Марьванна и искреннее «Спасибо, учитель»?

Думаю, ответ банален. Школа многогранна: критика идет по одним граням, а любовь по другим. Таким удивительным образом они не пересекаются. Но тогда нужно понять, что же мы любим в школе, чтобы не гнобить критикой ценное.

Что мы ищем в школе, когда приходим туда после окончания?

  • Выпендриваемся своей независимостью– теперь мы тебя, Марьванна, не боимся
  • Выпендриваемся своими успехами
  • Гордимся победой над своими старыми страхами, проходя «по местам боевой славы»
  • Одновременно ностальгируем– как было здорово
  • Узнаем из «центра управления» слухи и новости про своих школьных друзей-знакомых

Чего мы хотим от учителей?

  • Чтобы школа оставалась нашим музеем– чем сильнее она изменится, тем нам эмоционально хуже
  • Чтобы они оставались теми же самыми и охали-ахали над нашими успехами
  • Чтобы умиленно вспоминали нас в детстве

Что нам нравилось в школе?

  • Это был наш дом, в котором, хорошо ли- плохо ли, мы проводили времени больше, чем дома.
  • Мы там практически все знали и про нас все знали. Ну, или почти все.
  • Именно там мы стали взрослыми, общаясь друг с другом и с учителями

За что мы благодарны учителю?

  • Кому-то за профессионализм в предмете. Но таких мало.
  • В массе– за все то общение и, в конечном счете, за терпение в организации этого общения

Мы вряд ли задумываемся, но подсознательно признаем, что сами даже в самом взрослом школьном состоянии еще сопляки. Если бы не учителя, как бы мы к ним не относились, сами мы не смогли бы так продуктивно организовать общение. Пусть нам не все нравилось, что-то казалось идиотизмом и формализмом, но именно учителя держали для нас формат общения. Ну, а мы к любому формату можем приспособиться. На то и детство. Кто познал разные форматы, может сравнивать. Многие учатся в одной школе– им не с чем сравнивать.

Так что, возвращаясь в шкуру училки, главная наша ценность– массовик-затейник, задающий формат. «Цветы жизни» его старательно ломают на свой манер, осваивая границы возможного и нашего терпения, но в итоге, как выясняется, оценивают созданную им возможность. Видимо, на контрасте, понимая, что дальше придется самим все форматировать. А уроки... просто, один из наших форматов. А мы паримся именно об уроках, прежде всего.

18 июн. 2017 г.

Кризис секса

Взрыв дискуссий о сексе– следствие неосознаваемого цивилизационного кризиса, одна из его граней. На сломе всех ценностей было бы странно, если бы не был затронут секс. Даже критики Зигмунда Фрейда за сексоцентричность его модели бессознательного не отрицают ключевую важность секса для психологии человека.

Спусковым механизмом для этих рассуждений стала очередная статья о половом воспитании, вокруг которого последнее время ломается много копий. Я сам могу привести достойные доводы «за» и «против». Возникла мысль о принципе поиска ответа. Отсюда потребность порассуждать системно.

При полном уважении к религиозным канонам морали, согласен с тезисами о том, что сформировавшаяся за многие века развития цивилизации этика– следствие экономической модели выживания. Сотрудничество и гуманизм– более эффективная модель общества, вынужденного бороться за ресурсы, чем ориентация на силу и конфликт.

Охотник бьет столько дичи, сколько может унести и съесть. Он не станет убивать больше необходимого, потому что ему нужно обеспечить возобновляемость ресурса. При разведении домашнего скота снимается проблема поиска и доставки дичи, но ограничением являются трудозатраты на воспроизводство. Если представить себе выход на иные способы поддержания жизни без охоты и скотоводства, то отношение к животным будет определяться совершенно иными критериями.

Аналогично можно обсудить отношения с растениями. Тут появляется еще один любопытный нюанс– вегетарианство: люди по гуманным соображениям отказались от поедания живности. Но растения они едят. Но это тоже живая природа! Наука доказала наличие реакции растений на внешние факторы, включая боль и защиту от «хищников», в том числе, факт коммуникации между растениями.

Секс– основной инструмент выживания человека как биологического вида. Именно поэтому он занимает центральное место в его психике. Большая семья в далеком прошлом имела больше шансов выжить, чем маленькая. Как только природа обеспечила репродуктивную функцию, так создаем новую семью.

Мужчина- защитник, кормилец и наиболее уязвимое звено в семье, поэтому этика семьи построена вокруг него. Возможность выжить без мужчины в семье существенно ниже, поэтому женщина в этике отношений должна обеспечить его максимальный комфорт вне остальных тягот. Выросшая «женилка» не обеспечивает автоматически готовность обеспечить семье защиту и выживание, поэтому, чем сложнее отвечать за семью в обществе, тем типичнее брак с разрывом в возрасте между мужем и женой.

Индустриализация, с одной стороны, снизила риски гибели кормильца и требования к физическим показателям работника, а с другой, потребовала времени на освоение специфических профессиональных навыков. Поэтому начала стираться грань между мужчиной и женщиной и одновременно подняла границу возраста вступления в брак. Более того, традиционные женские качества аккуратности и исполнительства оказались более востребованы производственными процессами, чем традиционно мужские качества готовности к риску и резким прорывным успехам на основе силы и протеста против внешних помех.

Наступающая эпоха знаний уже практически сняла традиционные требования к силовым характеристикам человека– их реализуют многочисленные механизмы. Знаниевая эпоха снимает требования к исполнительным навыкам– их исполнят роботы, причем еще более аккуратно и продолжительно. Она снимает извечную борьбу за ресурсы– их можно реализовать за счет покоренной наукой энергии. Потребность в людях как ресурсе выживания практически снята.

Сегодня многие востребованные обществом функции решаются за счет несложных операционных навыков с пультами управления. Скорость технологического развития требует оперативного освоения новых навыков. Ценность опыта снижается– наиболее ярко это заметно на примере сферы ИТ. Освоение простых новых информационных операций молодыми осуществляется быстрее, чем более возрастными.

Отсюда неизбежность снижения возрастного барьера для секса. Что мешает заниматься сексом, когда дозрел и захотел, кроме формальных правил? На чем эти правила основаны? Из наиболее здравых, я вижу в качестве достойного основания тезис о защите от насилия. Но он справедлив для любого возраста.

Детей поднять можно в одиночку. Так воспитанных детей все больше. Дети из многодетных семей редкость. Дети-одиночки в большинстве. Значит, носителей традиционной этики и семейной культуры уже меньшинство. Никакие религии это не компенсируют, потому что культура формируется практикой, а не декларациями.

Забота о стариках как придание уверенности молодым, что их труды сегодня обеспечат их спокойную старость завтра, теряет смысл, потому что трудозатраты молодых становятся все менее критичными. Уже сегодня дети обременительны, а их забота о престарелых родителях сомнительна– отсюда рост семей childfree, причем не по репродуктивным проблемам, а по банально эгоистичному нежеланию себя обременять.

Биологически заложенное сексуальное чувство можно удовлетворить многочисленными способами без репродукции.Более того, это можно сделать уже без психологических затруднений по достижению консенсуса с партнером– ширится индустрия интимных игрушек и даже искусственных партнеров.

Налицо кризис сексуальной идентичности:

  • маскулинные качества современным обществом не востребованы,
  • женские качества (аккуратность, внимание, исполнительность) пока востребованы, но скоро и они будут не нужны.

Отсюда все шире движение сексуальных меньшинств. Отсюда их влияние больше там, где меньше традиционных трудностей и потребности в мужских качествах. Отсюда чаще мужская сексуальная девиация, чем женская. Чем сложнее женщине найти мужчину, тем сильнее мода на демонстрацию первичных половых признаков и тем чаще женская девиация. А девиация либидо у обоих полов любая: как в свой пол, так и в проекции на детей. Чем ниже самооценка, тем выше вероятность сексуальной реализации на детях как более слабых и зависимых.

Этика как отражение проблем человечества под угрозой: непонятно, чем и как люди будут жить завтра. Что от них будет требоваться и будет ли? Именно эти вопросы определяют отношение к половому воспитанию.

  • если нам нужны в будущем мужские и женские отношения как два различных семейных полюса, то более продуктивным выглядит перспектива раздельного обучения мальчиков и девочек в возрасте, например, от 9-10 до 13-15 лет;
  • если грани мужского и женского стираются до чисто репродуктивных задач, то секс становится утилитарным предметом освоения на равных с квадратным трехчленом и традиционной табуреткой на уроках труда.
Содержание полового воспитания по форме и по содержанию может быть любым. Важно обеспечить его адекватность культуре общества. Конечно, если мы делаем акцент на слово «воспитание». Нельзя подменять воспитание изучением. Воспитание– это выбор собственной линии поведения на основе знания и его внешнего проявления в обществе. Изучение– это только информационное поле, а не поведенческое. А в столь важном и тонком деле...

Именно поэтому категорически вредно заимствовать подобные программы из других обществ с другими сексуальными ориентирами, другой сексуальной этикой. Надо понять отечественную этику, ее тенденции, чтобы половое воспитание помогало погружению учеников в нашу культуру секса, а не дезориентировало их: «на уроках одно- вокруг другое».

5 июн. 2017 г.

Киевская Русь как повод

Повод– мнение: «На картах не существовало государства с названием «Киевская Русь»– просто Русь». Один из этапов развития Руси был с центром правления в Киеве, кто-то так назвал, так попало в учебник– и понеслась.

Я не знаток истории, чтобы оценить такой довод. Попытки беглого поиска в сети очевидного ответа не дали, но само рассуждение показалось любопытным. Уверен, что знатоков истории немного, но идентичность у всех опирается на то, что человек считает фактом, независимо от его достоверности. В детстве память хватает все подряд– потому и идет война за контроль школы, чтобы на свежую голову закрепить в общей идентичности народа свои ценности.

Границы идентичностей

Важной составляющей идентичности называют «культурный код». Под этим предлогом утверждают необходимость единой учебной программы: вещий Олег, лишние люди, Чичиков-Плюшкин-Коробочка, «луч света в темном царстве», сакраментальный дуб как образ природы... На днях наблюдал сцену, когда мой отец (83 года сегодня) на память начал читать «как ныне сбирается вещий Олег», я и жена ему подсказывали, а дочь на вопрос «учили?» недоуменно ответила «конечно!».

Это код? Наверное, да. Но гораздо слабее того, который гораздо чаще упоминается в общении, хотя сталкиваются с ним за рамками школьной программы. Школьный культурный код чаще упоминается как образ занудно формального, что все знают, но другого смысла оно не имеет. Отсюда сомнение в важности формально одинакового материала. Важнее смыслы.

В новом тысячелетии в школьных учебниках на Украине была изменена трактовка исторических событий. Сегодня молодежь Украины заметно иначе относится к истории, чем в России. Активные споры про идентичность с ними проходят явно иначе, чем со старшим поколением. Видимо, этот наглядный пример эффективности воздействия на идентичность породил в России столь активную унификацию учебников и риторику «воспитания».

Понятие «воспитание» лукавое. Оно обобщенно характеризует влияние взрослых на поведение детей и их ценности в отношении различных явлений и суждений. Однако, стоит четче декларировать, что именно подразумевается. Иначе это смахивает на манипуляцию. Практически всегда рядом с «воспитанием» звучит слово «патриотизм».

Честное воспитание для меня означает формулу: «Воспитать любого может только один человек– он сам». Подразумевается, что любой человек сам выбирает для себя форму поведения, опираясь на образцы вокруг себя. Очевидно, что за образец он выбирает наиболее значимых для себя людей. Прежде всего, родителей.

Идентичность при свободном воспитании у каждого формируется своя. Если же нам важна консолидированная патриотичность, нужно предпринять усилия по увеличению общей составляющей в идентичности каждого. Проще всего, опираясь на исполнительскую ориентацию большинства, целенаправленно заниматься дрессировкой реакций, требуемых воспитателями. В том числе, внося в школьные программы нужные образы и их оценки. Это позволяет в спорных ситуациях опираться на ту правду, которая важнее воспитателям.

Из актуальных наглядных ситуаций по неоднозначности «правды» можно взять дискуссию о границах НАТО:

  • с одной стороны, можно вполне обоснованно считать, что страны бывшего Варшавского Договора сами, опасаясь России, попросились в НАТО;
  • с другой стороны, не менее обоснованно можно указывать на обман со стороны НАТО и сжимающиеся вокруг границ России военные базы НАТО и США как его главного игрока.

Кто прав в этой дискуссии? Логика присутствует с обеих сторон. Но обе умалчивают, что простым людям достаточно права на свою идентичность. Если оно обеспечено, сами границы являются лишним препятствием. Чтобы нас убедить, подконтрольные власти СМИ живописуют угрозы нашей идентичности в случае иной власти. Поскольку это происходит везде, возникает подозрение в недобросовестности всех властителей. Воспитываемая идентичность предназначена для поддержки власти. Страшилки, границы и суверенитет– атрибуты власти.

Ярче всего кризис идентичности можно наблюдать на Украине: люди прекрасно жили вместе, хотя часть из них хотела независимости от Москвы. Не было бы раздела Союза, продолжали бы жить вместе. Он разделился– появились границы. Людей они раздражали, но приспособились и к ним. Особенно мытари– новые рабочие места с возможностью недекларированных немалых премиальных. Началась война– и тут нашлись любители, хотя всем остальным это беда.

Для любого варианта отношений одних и тех же людей были предложены модели идентичности, поддержанные властью. Если взять наиболее восприимчивых «патриотов», они с чувством честно выполненного долга без малейших сомнений вышибут дух из бывших сограждан. Хотя для них ничего, кроме власти, не изменилось! Я взял этих патриотов в кавычки, потому что это любовь не к Родине, а к власти на Родине. Власть предпочитает считать патриотизмом любовь к себе, а критику своих действий– проявлением непатриотичным. Такое отношение власти объяснимо и понятно. Непонятно, почему такие оценки становятся для большинства базовым рассуждением?

Это банально, но нельзя было опустить из рассуждений. Менее банально звучит серия вопросов:

  • Есть ли возможность исключить соревнование суверенитетов и войну за идентичность?
  • Реально ли найти форму организации мира без традиционных суверенитетов на уровне стран и блоков?
  • Или борьба за идентичность важна для развития цивилизации?
  • Тогда, как ее формировать без манипуляций и дрессуры под маркой «воспитания»?

При нынешних транспорте и средствах коммуникации только носители суверенитета являются гарантами идентичности. Если вынести гарантии идентичности на международный уровень, исчезнет потребность в суверенитете. Все международные дискуссии о правах человека– защита разных идентичностей. В разных странах получили поддержку разные ценности в отношениях и взглядах на мир. Некоторые до сих пор готовы их отстаивать силой оружия. Если честно, практически все. Некоторые, осознавая неприемлемую для себя ответную реакцию, декларируют миролюбивость и демократичность. Но, когда чувствуют безнаказанность, не стесняются действовать силой.

Сейчас в мире идет жесткая борьба за разные идентичности. Растворение информационных границ дает поддержку носителям меньшинств, которые раньше были вынуждены ориентироваться только на ближайшее окружение. Запад тычет пальцами в агрессивную Россию. Россия– в Запад. Армагеддон? Кто на стороне добра? Полагаю, никто. Надеюсь, что нарастающая жесткость дискуссии приближает качественный переход на новый уровень развития, где эти глупости не будут яблоком раздора. Как и границы: границы нужны для идентичностей, а не для территорий. Уже даже язык перестает быть границей, а границы территорий давно растворил современный транспорт.

Меня посетила фантазия о возможности жизни без границ и защиты идентичности на уровне населенного пункта:

  • Можно ли на уровне населенных пунктов локально концентрировать любую идентичность, а защиту всех вариантов обеспечивать едиными для всего мира нейтральными к идентичности полицейскими структурами?

Пока же я считаю за благо наличие разных идентичностей как внутри суверенитетов, так и между ними. Считаю за благо наличие разных суверенитетов, способных себя отстаивать. Даже если это ведет к жестким конфликтам.

Конфликт обеспечивает развитие. Отсутствие конфликта обеспечивает загнивание. Мои вопросы– попытка найти способ вывести конфликт на уровень конструктивного разрешения, где конфликт будет на новом уровне. Не таким примитивным– в архаично военном представлении.

Откуда берутся сегодня архаичные конфликты?

Развитие цивилизации доказало, что борьбу за влияние вести заметно выгоднее, чем тупо воевать. У кого влияния нет, тому не за что бороться. Они не интересны, потому что сами архаичны. Благо, более развитые могут от этого примитива защититься. Отсюда архаика ищет новые способы силового воздействия (на другое у них интеллекта и ресурсов нет)– современный терроризм, где оружием становятся изначально мирные инструменты, от которых не привыкли ожидать опасности. Тем не менее, до сих пор даже крупные мировые державы не только бряцают оружием для демонстрации своей брутальности, но и применяют его эпизодически. Зачем?

Ружье на стене должно эпизодически стрелять, чтобы оправдать экономические издержки на изготовление и на очередные обновления. Старое как-то надо утилизировать: просто уничтожать жалко и скучно. Пацанам в погонах надо размяться и поиграть со своими игрушками по-настоящему. Иначе нечем эмоционально оправдать свою жизнь на службе.

Давно известно, что правители практикуют «маленькую победоносную войну» для решения внутриполитических проблем. Из последних иллюстраций– события вокруг Крыма. Можно по разному оценивать аргументы любой из сторон– я о патриотическом подъеме в России в связи с «возвращением Крыма». Конечно, переворот на Украине существенно прибавил эмоций. Но тема Крыма начала обсуждаться практически сразу после развала СССР, хотя, казалось бы, какая разница– мы на том этапе смотрели на развал как на политические игры амбициозных новых политиков. Прежде всего, Ельцина. Предостережения Горбачева, что это еще отзовется большой кровью, воспринимали с большим скепсисом.

Чем меньше конфликтов, тем меньший вес имеет власть, ибо защита от внешних угроз– это основной фактор ее существования. Пока была плановая советская экономика, был еще важный фактор распределительных и указательных функций централизованного управления. Но эффективность такой махины при такой централизации уже не отвечала никаким ожиданиям. Отсюда стагнация и неизбежность «Перестройки». Учитывая, что даже на опытном в капиталистической экономике Западе возникли сложности с гибкостью управления, нашему примитивному капитализму туго уже сейчас. Так что, нашей власти совсем туго без успехов в отношении внешних угроз. Глядя на западные истерики в отношении внешних угроз, у них ситуация не многим лучше: экономически они сильнее, но терпимость их граждан несопоставимо меньше наших.

Насколько оправданы внешние угрозы? Опять Украина как яркий пример. Все детство ездил туда в гости и всегда неизменно сталкивался с упреками в адрес Москвы, которая своими властными указаниями что-то им мешает делать правильно, хотя видимое мной было откровенно местного происхождения. Вечные шуточки про «москалей» как нечто беззлобное и само собой разумеющееся. Как и шуточки про хохлов и сало в шоколаде (ставшее сегодня реальностью, которая мне не понравилась, но есть любители). Но это никому всерьез не мешало жить в одном доме: ни там, ни здесь. А сейчас это противоречие стало кровавым. Что изменилось?

Кому-то потребовалось раздуть конфликт– и они зацепились. Причем, далось это непросто– одной агрессивной риторики в СМИ оказалось недостаточно: пришлось довести до крови силком. Теперь по риторике в СМИ можно следить за градусом конфликта в приоритетах власти. Когда и как это можно будет остановить? Похоже, ситуация себя исчерпала, а выхода нет– слишком много людей пострадало, переоценило ценности, чтобы им тупо сообщить «спасибо, снято, можно расходиться». Можно винить любую сторону, отстаивая свою, но это самозащита– люди перебили друг друга в угоду власти с разных сторон.

Архаичную силу применяют тогда, когда вынуждены защищаться и когда считают возможным легко взять верх с ее помощью:

  • Россия и США перемалывают в Сирии старое вооружение и испытывают новое в реальных боевых действиях с минимальными рисками для своего личного состава.
  • Украина, начав АТО, ввела регулярную армию против взвода автоматчиков, полагая легкую победу.
  • Россия блокировала в Крыму украинские военные части, будучи уверена в своем превосходстве.
  • Саакашвили обстрелял Градами спящий Цхинвал, полагая у себя за спиной США и НАТО.
  • ВВС Израиля регулярно бомбят чужую территорию, когда там предполагается вооружение для палестинских террористов.
  • США спокойно сбивает гражданский самолет, когда решает, что он ему угрожает; и даже не извиняется.
  • Сербия, Ирак, Ливия, Афганистан, Фолкленды...

Складывается устойчивое впечатление, что в современном все более прозрачном мире суверенитет является средством поддержания властных структур. В каждой стране есть люди с разными идентичностями. Вместо создания условий для всех и разграничения несовместимых, в каждой стране формируются свои приоритеты, под которые вынуждены подстраиваться все остальные. И они начинают продавливать свои ценности и вкусы. Причем для власти, по-моему, они почти безразличны: важно, чтобы с их помощью можно было поддерживать основание своего существования.

2 июн. 2017 г.

Единство в многообразии!

Единство в многообразии

Это селфи не носа, а прекрасного слогана, случайно обнаруженного в колледже №24:

в короткой фразе они выразили то, что я долго и нудно жую про понятие «единство», которое обычно сводится к единообразию.

Я не мог не выпросить носитель этого слогана, и теперь являюсь его счастливым обладателем.