Что НСОТ нам несет?

(Заметки к дискуссии о принципах оплаты труда учителя)

Логика НСОТ продиктована очевидным, на первый взгляд, соображением: разные учителя должны получать разную зарплату, т.к. объем и качество работы у них разные. Все знают, что есть учителя «хорошие» и «плохие».

Возникает вопрос: «хороший» — это какой?

• «Чтоб не пил, не курил»? 
• «Чтоб цветы всегда дарил» директору школы? 
• Чтоб ЕГЭ дети хорошо сдавали? 
• Чтоб в олимпиадах побеждали? 
• Чтоб родители довольны были?

Обсуждаем разные модели НСОТ: их красиво представляют, демонстрируют их преимущества, но учителя жалуются на возросшие объемы формальностей и взаимную ревность. Где поощряли любимчиков, там это и остается, но становится более легитимным. Где пытались поддерживать лучших учителей, то и делают дальше. Может, не то пилим?

Мне ни одна модель не нравится, т.к. я не вижу базовой логики в этом светлом желании сделать «как лучше».

Мы пытаемся отличить одного учителя от другого. При этом бюджет школы зависит от количества учеников. Значит, при одинаковом числе учеников две школы получат равные бюджеты. А они равные, школы? По составу учеников, по составу учителей, по решаемым задачам, по учебным программам, по результатам? Это мы еще не пытаемся сравнить традиционную школу и дистанционное обучение!

Вы скажете, что ученики будут голосовать ногами? Это весьма спорно, особенно при действующей норме о преимущественном комплектовании школ по месту жительства. Школы не резиновые, поэтому большой разницы «ноги» учеников не создадут. Школе не дают права отбора «своих» учеников. Жаль, что вместо стремления к решениям о взаимном поиске школы и ученика продолжается принуждение школы к оказанию стандартной услуги. Управленцы забывают главный психологический принцип: эффективно обучать можно только при наличии мотивации к обучению, а она падает во всем мире вместе с развитием общества потребления. Весь мир ищет подходы к проблеме мотивации, а мы все рвемся строем ходить.

Здесь мы подошли к самой серьезной проблеме — образовательной услуге. Многие впечатлительные учителя даже не хотят считать образование услугой и эмоционально рассуждают о миссионерстве «разумного, доброго, вечного». Впрочем, это не мешает им требовать повышения зарплаты.

Хваленая советская школа была образцом стандартной услуги. Смысл этой услуги предельно понятен — обучить огромную массу неграмотного населения читать, писать, считать. Заказчиком этой услуги была власть, решающая проблемы индустриализации СССР. По мере решения этой задачи смысл стандартной услуги стал размываться, т.к. стране требовались не только технари. Да, и технари уже требовались очень разные. Чем дальше, тем больше система образования начинала скрипеть и ее начали корректировать. С тех пор так и не могут остановиться, потому что она так и не стала удовлетворять новым потребностям.

Более того, новые образовательные потребности даже внятно сформулировать не могут: никто не может декларировать цели системы образования, никто не может назвать заказчика образования. А без этого никто не может сформулировать задач, стоящих перед системой образования в целом, а также перед школой и конкретным учителем, в частности. Основной закон в декларирующей части изобилует советизмами в стиле «улучшить, углубить, повысить...», а в регламентирующей части предельно технологичен относительно существующей модели образования, подразумеваемой по умолчанию как явление «свыше».

Именно поэтому участники дискуссий о реформировании системы образования безуспешно отстаивают диаметрально противоположные векторы развития: от возврата к замечательной советской школе до четкого прейскуранта образовательных услуг. И то, и другое без смены всей модели, по-моему, является полным бредом:

• больше не существует условий для «советской школы» (стоящие перед ней задачи уже давно решены),
• невозможно адекватно построить прейскурант услуг (НСОТ) без внятно сформулированных целей и задач.

Определить цели и задачи разумным образом может только заказчик, который тоже неизвестен. Поэтому школам остается только маневрировать где-то посредине вслед за шараханиями очередных «инноваций», чтобы минимизировать издержки.

Попутно позволю себе «бросить камень» в популярные сегодня измерения «качества образования».
Само понятие «образование», на мой взгляд, является многозначным и неизмеримым. Слово «качество» является антиподом слова «количество». Поэтому словосочетание «качество образования» может обладать исключительно субъективным смыслом: что хорошо одному, недостаточно другому. Посему метрика в отношении «качества образования» может измеряться только средствами социометрии в отношении удовлетворенности результатом образовательного процесса в лице получателей услуги. В недавнем твиттер-обсуждении с предствителем МОН под качеством образования было предложено считать выполнение школой государственного задания. Но как его грамотно составить, если нет ни заказчика, ни целей? Даже название «государственное задание» мне кажется странным: государство с обязанностями заказчика не справляется, но по всей нормативной базе, доставшейся в наследство от СССР, несет на себе регулирующие функции.

Я считаю первичным вопросом в модернизации образования — определение лиц, заинтересованных в образовании и ответственных за результат, целей и задач всех участников и заказчиков системы образования. На основании выстроенной целевой структуры можно будет обсуждать вопросы критериев. Тогда и обид не будет, и бюджет станет понятнее. А там до зарплаты и статуса учителя дело дойдет, т.к. станет понятно, сколько же он стоит. Скорее всего, влетит такой бюджет всем потребителям в хорошую копеечку — и закончатся сразу споры про услугу и миссионерство.

Я вообще считаю, что школа должна стать основным субъектом образования и сама в динамике определять свои локальные цели и задачи в рамках заключенного с заказчиком срочного договора и не подчиняться никому, пока исполняются условия договора.

Мои мысли об изменении структуры системы образования, из которой проще выявить заказчиков, цели и задачи участников, отражены в презентации. Там же есть ссылка на породивший ее несколько лет назад текст-размышление. Сегодня идеи, казавшиеся совершенно невозможными тогда, на удивление, стали заметно ближе. И эти тенденции развиваются, но как будто наощупь — без описания целевой модели.

Я считаю целью системы образования — формирование многообразия моделей и форм получения образования, чтобы каждый ученик мог выбрать ту, которая наиболее полно отвечает его образовательным возможностям и потребностям. А целью конкретного образовательного учреждения — создание условий для интересного и насыщенного образования в рамках своей модели. Вокруг этого можно строить модель оплаты: внешние заказчики оплачивают внешние результаты, выполнение внутренних задач оплачивает директор.

Если же рассматривать конкретную общественно-политическую ситуацию, когда НСОТ уже провозглашен благом, я бы отдал решение на откуп директорам, определив минимальную зарплату учителя на основании давно отработанных критериев с привязкой к действующему прожиточному минимуму (коэффициент). А разницу пусть распределяет директор. Вместо директора может быть управляющий совет или иной орган — в соответствии с логикой структуры управления, отраженной в Уставе школы.