- Первое сейчас наиболее распространено, когда на электронные устройства загружают старые знакомые учебники, что существенно экономит место и вес их богатой совокупности в портфеле учеников.
- Второе является предметом осторожной конкуренции традиционных и новых издателей, которые чувствуют проседание рынка бумажных изданий и нетерпеливый нарастающий спрос на электронный. Они бы давно на него вышли, но пугает риск утери контроля за пиратским распространением, особенно, в случае примитивного переноса традиционного учебника на электронный носитель. Нетрадиционные решения требуют серьезных усилий, которые могут не окупиться, т.к. конкуренты окажутся на рынке быстрее и с более эффективным решением. Однако кусок от привлекательного нового рыночного пирога тоже грех упускать.
- Третье звучит неожиданно и именно на это я планирую обратить особое внимание.
Оксюморон— сочетание слов с противоположным значением (то есть сочетание несочетаемого): живой труп, жидкий кристалл, воспоминание о будущем... Наверняка, есть желающие обвинить автора этих строк в стремлении привлечь внимание к статье красным словцом:
- учебник– слово понятное и знакомое,
- электронным сейчас становится все– ничего противоположного в нем нет.
Ну, не без того– привлечь внимание хочется. Но все честно– постараюсь доказать и, что важнее, убедить в необходимости именно такого понимания!
Начну с понятия «учебник».
Сразу хочу уточнить, что не рассматриваю здесь учебник как вариант вспомогательного пособия наравне с хрестоматией или книгой для дополнительного чтения, хотя такой вариант использования вполне реален, популярен и абсолютно оправдан. Просто, это использование учебника не по основному назначению– с таким же успехом это могла бы быть книга, видеоролик, презентация.
Одно из часто встречающихся определений:
«Учебник– учебное издание, содержащее систематическое изложение учебной дисциплины, ее раздела, части, соответствующее учебной программе и официально утвержденное в качестве данного вида издания».
В письме Минобразования Российской Федерации от 23.09.2002 г. «Об определении терминов...» отмечено:
«Учебник – это основная учебная книга по конкретной дисциплине. В нем излагается система базовых знаний, обязательных для усвоения обучающимися. Содержание учебника должно удовлетворять требованиям государственного образовательного стандарта и полностью раскрывать примерную программу по конкретной дисциплине».
Вопрос: если школа вправе самостоятельно составлять образовательную программу, откуда возьмется учебник, ей соответствующий? Я, уж, не говорю об определении МОН, содержащем модус обязательности, хотя на подсознательном уровне в отношении учебника он, действительно, есть. Или, таким образом, мы неявно ограничиваем самостоятельность школы в построении образовательной программы существующими утвержденными учебниками? Но тогда опять возникает вопрос: а для какой образовательной программы эти утвержденные учебники составлялись?
Получается, что учебник– это инвариант, ограничивающий горизонт образовательного процесса. Насколько это оправдано?
Если мы посмотрим назад в историю педагогики, то учебник был не ограничиваюшим, а расширяющим горизонтом, т.к. составляли учебники лучшие специалисты в предметной области. Главной проблемой для них было доходчивое изложение современных научных взглядов. Сегодня, в век Интернета, нет таких специалистов, которые могли бы оказаться лучше всех ориентированы в любой предметной области. Даже если бы мы предложили заняться учебниками лучшим из лучших, то столкнулись бы с проблемой высочайшей динамики знаний и стремительного устаревания любого учебника.
Другая проблема, неведомая ранее,– индивидуализация образовательных программ.
Раньше, в эпоху массовой неграмотности, наиболее эффективной моделью массового обучения был образовательный конвейер: много учеников по единой программе из года в год. Стремления «выйти в люди» было достаточно для мотивации терпеливо слушать учителя и выполнять все его распоряжения. Всякие шалости были неотъемлемым, но неглавным атрибутом обучения. Наказания за нарушения считались нормой.
Сегодня учитель уже не является оракулом и никаких мотивов слушать его, кроме интереса, у учеников нет. Это ставит новые задачи перед педагогикой– умение учитывать интересы ученика, делать путешествие каждого в мир знаний интересным. Это исключает единый и общий учебник, который был уместен ранее. Более того, объем знаний существенно вырос, а для индивидуальной образовательной программы каждому нужен свой путь, свой материал для изучения, свое подмножество знаний в каждой предметной области. На первом этапе учебники дробили на уровни погружения, но в идеале, который достижим именно при использовании электронных средств, этот объем должен быть более тонко настраиваемым и, возможно, индивидуальным.
Таким образом, учебник как единый для всех объем знаний, требующий изучения, умер!
Его бы торжественно и с почестями похоронить как честно исполнившего свой долг. Но мысль об этом чужда подавляющему большинству людей, не представляющих себе жизнь без учебника. Они пытаются продлить ему новую жизнь в электронном виде. Я их понимаю и готов поддержать, но при одном условии– смысл нового учебника должен стать иным! В противном случае, мы впустую потратим силы и средства, загоним себя в еще более сложный кризис.
Именно сейчас я объясню, почему назвал «электронный учебник» оксюморон. Электроника (информационные технологии) является самой гибкой и динамичной технологией, которые создал человек. А учебник– самое косное и неповоротливое явление в образовании. Особенно, когда речь заходит о грифовании учебников– попадании в списки рекомендованных и допущенных МОН. Даже свободные от подтверждения электронные публикации в Интернет становятся неактуальными в течение короткого срока. Иногда этот срок исчисляется днями, даже часами.
Грифование– атавизм. С ним необходимо покончить даже в отношении бумажных изданий. Вертикальное управление образованием безнадежно устарело, а самая яркая иллюстрация возможности жить без подобного управления– расцвет педагогики 90-х даже на фоне жуткого безденежья. Грифование– это индульгенция для тех, кто сумел внедриться в бизнес учебников и теперь старается не допустить туда конкурентов.
Итак, единственный шанс дать новую жизнь понятию учебник– превратить его в навигатор по изучаемой области. В некотором смысле, это возврат к корням, когда материал учебника раскрывал ученику горизонты, а не ограничивал, как это происходит сейчас. И именно информационные технологии сегодня позволяют обеспечить необходимую для этого гибкость и индивидуализацию.
Сейчас существует позиция, которая поддерживается весьма авторитетными в образовании специалистами, что электронному учебнику, чтобы оправдать свое новое электронное состояние, достаточно получить богатое мультимедийное дополнение, которое раньше– в доэлектронную эпоху– шло в виде дополнительных учебных пособий, хрестоматий, задачников, решебников. Я считаю это самообманом и/или поддержкой все тех же издателей, не желающих выпустить из рук контроль за рынком учебников. Этот подход– яркая иллюстрация тезиса о недопустимости использования информационных технологий для доведения до совершенства устаревших педагогических техник.
Я совсем не против любых красивых и творческих изделий, если они не будут окружаться забором обязательности в статусе утвержденного учебника.
Что касается грифования, то оно должно уступить место экспертным рекомендациям. Сами издатели для придания более высокого статуса своим электронным ученикам должны заказывать экспертизу. Получившие экспертную поддержку учебники будут пользоваться более высоким спросом у учителей и учеников (родителей), что позволит издателям иметь более широкую аудиторию пользователей, оправдывая затраты на экспертизу. Это обеспечит высокую гибкость, оперативную обновляемость, полноценную конкуренцию и качественную экспертизу электронных учебников.
PS (2016). Статья Виктора Цатряна «7 причин не любить учебники»
Комментариев нет:
Отправить комментарий