Можно понять конфликты между людьми, занявшими крайние активные позиции, но даже у тех, кто старается занимать взвешенные и фактологические позиции, тоже есть потери.
Сначала граница проходила по линии «бандеровцы-Путин»:
- украинскую сторону обвиняли в лидерстве националистических сил, открыто симпатизирующих Бандере;
- противником был назначен персонально Путин (Кремль) ибо его политику в отношении Украины считали не поддержанной народом России
Однако через некоторое время выяснилось, что позицию Путина в вопросе Крыма большинство поддержало. С переносом акцентов с Крыма на восточные области Украины, где открыто противопоставляли украинской атрибутике российскую, граница раздоров сместилась на «свидомых» и «ватников». Российская сторона обвиняет в событиях руку Вашингтона, украинская сторона и поддерживающие ее США и ЕС– Россию. Обе стороны, естественно, отрицают свое провокативное влияние.
- Россия обвиняет Америку и ЕС в стремлении зажать ее своими военными базами и вспоминает обещания не распространять НАТО на восток от границ распущенного Варшавского договора.
- Америка обвиняет Россию в имперских амбициях на воссоединение в границах СССР.
Что на самом деле происходит, никому не понятно. Подозреваю, что даже на самом высшем уровне остаются лакуны в понимании событий. В этой обстановке рядовому участнику или наблюдателю остается ограниченный выбор:
- верить одной из полярных версий и обвинять противоположную во лжи
- отстраниться и по фактам на основании своего жизненного опыта формировать собственную позицию
По мере нагнетания обстановки, линия неприятия иной роли доходит даже до нейтральной аналитической позиции: она оказывается изолированной от всех иных, т.к. даже два аналитика имеют разные оценки, ибо и опыт у них разный, и набор фактов неизбежно не совпадает.
Любопытной особенностью всех дискуссий является обвинение противоположной стороны в зомбированности посредством СМИ, т.к. практически все СМИ успели себя запятнать односторонней подачей информации. Даже в сети Интернет, где можно найти любую информацию, поток настолько мощный, что найти в широчайшем спектре достоверную информацию без личного участия в событиях практически невозможно. Я сужу по себе: без посещения Майдана и доверительных рассказов знакомых мне людей составить достоверное впечатление по публикациям было совершенно невозможно. Но это спасало только до момента изменения обстановки. Бурное развитие событий и новые потоки информации быстро смели эту точку опоры, а по мере втягивания в конфликт новых сил и нарастанию потока жертв накал противостояния даже в дискуссиях начал неизбежно нарастать.
Самым сложным в анализе этого потока является то, что любая из точек зрения имеет достаточный потенциал обоснованности:
- и российские власти вполне могут вести провокативную деятельность и их интерес обоснован, понятен,
- и американские власти давно известны своими способностями в других странах и их интерес понятен,
- и внутренние политики в борьбе друг с другом не всегда похожи на джентльменов.
Таким образом, я считаю, что резкий рост популярности Путина объясняется не имперскими амбициями граждан России (хотя этот фактор тоже может иметь место для некоторой части), а выбором ими в качестве главного виновника раздора США.
Если принять этот угол зрения, то Украина становится заложником агрессии США на Россию, а позиция Путина является защитой от агрессора. В этом контексте операция с Крымом прошла блестяще: и Крым не отдали под НАТО, и крови почти не было, и Крым, который многими давно воспринимался неправедно отнесенным к Украине, оказался снова российским. Особо обращаю внимание, что в такой логике возврат является побочным эффектом, а не главной целью.
Санкции в отношении России в этом контексте только укрепляют модель: должны же они чем-то компенсировать свою досаду? Многочисленные разговоры про бандеровцев и про фашизм со стороны граждан России, на мой взгляд, тоже являются неприятным сопутствующим фактором, а не ключевым. Думаю, этот фактор может иметь существенно большее значение для противостояния внутри Украины. Но это гипотеза– из России не видно.
Если же смотреть под углом зрения восприятия России как агрессора, а США и ЕС воспринимать как защитника слабых, то все получается наоборот: Путин– зарвавшийся фюрер, россияне– имперские бандерлоги, с которыми нечего обсуждать.
А есть еще и внутренняя украинская кухня, в которой тоже далеко не все просто. Даже в ряде событий на Майдане сами украинцы подозревали разные внутренние силы. А тут еще и одесская трагедия с очевидно подготовленным кровавым сценарием. И в восточных событиях разные внутренние интересы строят разные пьесы с покушениями, сговорами, подкупами, шантажем...
Аналитика в этих условиях предельно сложная, т.к. могут существовать все версии, включая их одновременность в разных долях. Особенно сложно анализировать, сидя в России, ибо от выводов зависит собственное позиционирование как гражданина. Даже при отсутствии восторгов в отношении властей, необходимость защиты государственных интересов от агрессора очевидна и меркнет перед лицом внутренних разногласий. При этом неизбежно работает психологический принцип поиска виноватых вне себя. А приоритеты поиска тоже зависят и от психотипа, и от темперамента, и от меры ответственности за окружающих. Отсюда и поддержка, которая быстро начнет таять вместе с исчезновением внешней угрозы.
Таким образом, по мере подтверждения тех или иных позиций, будет меняться (укрепляться или падать) авторитет Путина и внутри страны, и вне ее. Аналогично, но в противофазе и с меньшей амплитудой, может измениться авторитет западных лидеров, принимавших активное участие в конфликте. Влияние уточнения информации на украинских деятелей тем более очевидно.
Я связан родственными узами с Украиной, очень тепло к ней отношусь и желаю быстрее вырваться из этой мясорубки, построить то общество, которого заслуживают лучшие ее граждане, но здесь мне был важен анализ ситуации в России.
