Про пафосные цифровые компетентности/грамотности

Пафосные песни про «цифру» напоминают все больше радостный хор раздувающихся от хорошей погоды лягушек. Цифры, описывающие радужные перспективы участников проекта «Цифровая экономика», возбуждают всех поющих на эту тему.

С другой стороны, все чаще возникает ощущение отрыва поющего от реальности. Возникает мысль, что упомянутый Марком Пренски «цифровой иммигрант» запоздало осознал значимость цифровых технологий, но не успел осознать, что для окружающих это уже банальность. Поэтому он считает своим долгом внушить окружающим эту значимость, не понимая, что выглядит со стороны довольно странно. Нет, наверняка есть в окружении те, кто еще не догнал текущий момент в оценке «цифры», ибо страна большая и тормозная система у всех разная. Но не стоит удивляться, что все больше народа вокруг уже даже головой согласно не покачивает.

Мне симпатичен Герман Греф своей готовностью эпатировать общественность значимыми цифровыми заторможенностями. И не страшно, что для профи его слова часто выглядят неполными и неточными. Он формирует на самом верху управленческой иерархии России отстающий в обсуждении дискурс, что неизбежно бежит волной по всем нижестоящим уровням. Без этого тем же самым профи приходилось бы долго пробивать нужный дискурс снизу.

Развернуто мое мнение про «цифровые компетенции» можно посмотреть в 2-минутном фрагменте внизу. Коротко– это словосочетание могло иметь содержательный смысл несколько лет назад, когда владение цифровыми технологиями было сравнительно самостоятельной ценностью. Сегодня оно звучит весьма сомнительно для грамотного употребления слова «компетенции», поскольку совершенно разные цифровые навыки требуются в совершенно разных сферах деятельности. Некоторый смысл оно может иметь в отдельных сферах деятельности.

При обсуждении компетенций принято говорить о «ключевых компетенциях» и «базовых компетенциях». Лев Любимов любит говорить о «когнитивных компетенциях» reading, writing, learning (читать, писать, учиться в полном содержательном смысле этих процессов, а не просто процедурного исполнения). Позволю себе утверждать, что ключевые «цифровые компетенции» сегодня являются органичной частью указанных «когнитивных». Выделять их в отдельные и с умным видом именовать отдельно– уже анахронизм. Чтобы содержательно читать, писать и учиться, нужно уметь это делать не только буквами на бумаге, но и всеми популярными цифровыми средствами.

«Цифровая грамотность» звучит намного более осмысленно. По определению Петра Щедровицкого, грамотность– это владение языком. «Цифра»– это, прежде всего, язык. Точнее, языки. Просто, словом в единственном числе «цифра» уже принято называть все открытое множество цифровых технологий. «Цифра» не только язык, но и инструмент, формирующий новый способ работы с информацией. Но смысл и цель всех ипостасей «цифры»– работа с самой разной информацией с помощью множества цифровых представлений и способов их обработки, т.е. новых языков.

Вместо множества умных разговоров и классификаций о «цифровых компетенциях» и «цифровых грамотностях», я бы предложил просто создавать локальные реестры цифровых языков, которыми пользуются в каждой конкретной сфере и даже в конкретной фирме. Отчасти, это уже можно видеть в объявлениях о приеме на работу. Но можно это стандартизировать и централизовано мониторить. Тогда легко обеспечить всех динамичной статистикой применения разных типов цифровых технологий и, возможно, даже конкретных названий.

И все умные конференции по соревнованию на лучшие списки «цифровых компетенций» исчезнут за ненадобностью, потому что всем будут доступны списки цифровых «языков», грамотность в отношении которых реально востребована.

Живенько про школьную кабельную сеть

Учитель– это человек, который всегда прав. Директор– учитель в кубе. Ставить его в позицию некомпетентности– вредить себе и делу. Правда позицию некомпетентности директор мастерски избегает.

Самый надежный прием– делегирование полномочий, избегая любых и всяческих обсуждений. Но финансы и всешкольные указания, затрагивающие учебный процесс, при этом не делегируются. Если оказываешься субъектом делегирования, крутись, как хочешь. А точнее, учись подкатываться к директору, когда он не отфутболит, а выслушает. Но не спугни: темы, в которых директор «не копенгаген», удержать в обсуждении очень сложно.

Компьютерная тема– типичный объект директорского избегания, особенно в части кабельной инфраструктуры, в которой и сам ответственный часто не очень уверенно себя чувствует. Именно на эту скользкую тему я и собираюсь порассуждать сейчас.

BYOD не больно бьет

Это не самое главное, о чем я хотел бы порассуждать, но важно для общей логики построения современной цифровой образовательной среды (ЦОС). Традиционная модель обеспечения учеников и учителей цифровыми устройствами зародилась тогда, когда компьютер стоил, как автомобиль. Понятно, что никто в школе не мог себе его позволить. Кто помнит, в те годы даже были случаи разбора перекрытий по ночам, чтобы выкрасть компьютеры из компьютерного класса, запертого на металлическую дверь с решетками на окнах и поставленного на пульт охраны. Доход от продажи краденого вполне окупал эти трудозатраты. Сегодня для учебного процесса в школе гораздо удобнее мобильные планшеты, чем привычные за почти 35 лет настольные компьютеры. Планшеты и класс не занимают, и удобнее в работе, и умеют все нужное на уроке не хуже компьютера. Единственное, в чем они уступают– в удобстве ввода текста. Но на уроках большие объемы текста набирать не нужно. А стоимость современных планшетов уже сопоставима с зарплатами.

Исключение могут составлять специфические задачи профессионального или предпрофессионального уровня, для которых могут потребоваться большой экран и/или мощный процессор: задачи нелинейного монтажа аудио-/видео-, компьютерная верстка, серьезное программирование, автоматизированное проектирование…

На западе получила развитие модель BYOD (bring your own device– принеси свое устройство- НеСУ). Учителя и ученики приходят в школу со своими устройствами, а школа имеет всю сетевую инфраструктуру для их подключения и использования. Эта модель радикально меняет не только и не столько затраты школы (хотя и это важно), сколько отношение к ним и работу технической службы.

Когда школа обеспечивает компьютерами сотрудников и школьников, она должна их обслуживать. При том количестве техники, которое есть в школе, осложненное разнообразием ее в связи с разным комплектованием, техническое обслуживание становится неподъемным для маленькой службы. А на большую нет средств. Если же устройства у всех свои, то задача техслужбы становится обозримой– они должны обеспечить только инфраструктурные задачи: работу сети и сетевых устройств типа принтеров, мониторов, устройств выведения на экран изображений.

Из работы инфраструктуры самое сложное– надежная работа сети. Тут директору сложно помочь чем-то, кроме грамотного сисадмина. Но, если органы управления учтут опыт служб типа острова Ман, где 2-3 грамотных сисадмина удаленно сопровождают сети 200 школ, то и в этом есть неплохая перспектива.

Ключевым возражением обычно служит ссылка на то, что родители откажутся приобретать для занятий в школе планшеты. Могут. Но могут и согласиться. Работа с родителями– мощный ресурс школы и серьезный риск школы. От компетенций администрации школы в этом вопросе зависит очень многое. Не только модель BYOD.

Не буду сейчас эту тему обсуждать, хотя в статусе тренера по планшетам в обучении я практически всем директорам давал рекомендации. Здесь дам ссылку на статью про реализацию этой модели в очень интересном, но классическом по статусу лицее Бауманский в Йошкар-Оле.

Школьная СКС не совсем СКС

Хочу поделиться отличительными особенностями школьной сети, которые были успешно использованы не только в моей школе, но и в серьезной коммерческой организации Голден Лайн, а потом те же принципы применены в одном крупном магазине на Новом Арбате. Более того, эти особенности были в виде скучного ТЗ использованы в типовом проекте для новых московских школ начала 2000-х. Именно скучность и страшные аббревиатуры могут оттолкнуть административного читателя. Но я беру на себя обязательство сделать изложение понятным и полезным.

СКС– умная аббревиатура, которой связисты любят кичиться, потому что там полно всяких стандартов и подходов, и даже расшифровка звучит заумно: структурированная кабельная система. Смысл простой: как сделать разводку кабелей по зданию так, чтобы компьютерная сеть по ней была надежной и удобной.

В стандартных условиях, когда нужно на стабильных рабочих местах подключать к сети компьютеры, а потом их обслуживать, все правила звучат весьма убедительно. Но там на рабочих местах сидят тихие скучные «белые воротнички», готовые аккуратно давить кнопки и быстро убегать домой. В школе не везде и не всегда тихо сидят, не везде и не всегда ничего лишнего не трогают. А точнее, все наоборот. И с финансированием любых технических сопровождений тоже наоборот. Все должно быть максимально устойчиво не только к дуракам, но и к шаловливым ручкам.

Это значит, никаких незадействованных элементов чего угодно технического не должно быть в зоне доступа детских рук. А еще лучше– быть вне их доступа. Как минимум, вне зоны видимости возможности наложения шаловливых рук. На удивление, это возможно и даже проверено лично.

Поправка 1. Розетка должна устанавливаться не на рабочее место, а под потолком рядом с местом ввода в помещение. Желательно, под фальшпотолком, чтобы не видно, а достать легко. Это защитит розетку сети от шаловливых рук и позволит сохранить гарантийные обязательства фирмы на сопровождение СКС.

Типичный встречный вопрос: а как же подключаться?

Ответ. Сделать спуск из-под потолка в любое рабочее место не дорого и не сложно. Если же в помещении требуется установить несколько точек подключения к сети, прямо там под потолком на стене можно установить активное сетевое оборудование с тем количеством сетевых портов, сколько нужно в помещении. И сделать оттуда спуски.

Поправка 2. Рядом с розеткой компьютерной сети должна быть розетка силовой сети 220В, чтобы можно было прямо там поставить на стене активное оборудование.

Поправка 3. Компьютерную розетку ставить сразу на 2 порта.

Сегодня по проводам «витая пара», которыми разводят эту сеть, умеют передавать не только компьютерные сигналы, а самые разные. Мы довольно часто оказывались в ситуации, когда весьма удобно иметь возможность одновременно и компьютер подключить, и видеосигнал передавать. Достаточно купить пару специальных адаптеров. В школе сложно заранее предположить, что где будет проводиться. Небольшая избыточность позволит это сделать из любого помещения. Кроме того, второй порт может служить резервом на случай выхода из строя другого порта, что тоже бывает. Оказаться в самый неподходящий момент с техническим сбоем без возможности гибко его обойти в школе бывает довольно болезненно.

Поправка 4. Касается сразу двух аспектов:

• минимизировать количество промежуточных коммутационных узлов
• минимизировать соединение их между собой оптикой.

СКС обычно строят так: одно центральное помещение, куда сходятся все провода, и на каждом этаже аналогичные поменьше. При этом соединение между ними стараются делать не медным проводом «витая пара», а оптическим. Любой связист очень много умных слов наговорит про преимущества этого правила. Но в школе надо минимизировать издержки– и по стоимости, и по занятым для «железа» помещениям. А эти комнаты для размещения проводов и сетевого оборудования надо изымать из оборота и запирать на непроходимые для посторонних двери.

Для школьной СКС нет необходимости так строго исполнять общее правило и на каждом этаже выделять такую коммутационную комнату. Если по нормам дальности есть возможность дотянуться то всех нужных розеток из одного места в школе, надо забыть про великие умные стандарты СКС и строить одного такого «паука»: один коммутационный узел на всю школу (90 метров– максимальная длина кабеля от порта в зоне коммутации до оконечной розетки). Вероятно, оптимальное для такого «паука» место окажется чьим-то любимым кабинетом, но я бы рекомендовал его пожертвовать на техническое решение.

Если здание большое и не удается до всех розеток дотянуться одним «пауком», можно выбрать промежуточные места на лестничных клетках и разместить под потолком закрытые запирающиеся блоки. Соединение их с центральным коммутационным узлом, вопреки правилам, лучше делать медным кабелем «витая пара», а не оптикой, чтобы сохранить описанную ранее возможность проключить не только компьютерную сеть, но и другие сигналы. Дополнительный плюс решения на «витой паре»– дешевле.

Оптический кабель придется обязательно использовать только в 2-х случаях:

• для соединения с другим зданием
• дальность соединения превышает 90 метров

Поправка 5. Поддерживать низкую температуру сетевого оборудования можно вентилятором, а не кондиционером.

В коммутационном узле, кроме разводки проводов, устанавливают активное сетевое оборудование. Оно должно все время работать. Значит, греется. Значит, его нужно охлаждать, чтобы не перегрелось и в самый неподходящий момент не пропали данные.

Обычно это делают установкой кондиционера. Это уже не стандарт СКС, поэтому делают без особых правил. Если поставить один кондиционер– а это дорогое и довольно капризное оборудование,– то наверняка окажешься в ситуации аварии: кондиционер когда-то обязательно выходит из строя, а сетевое оборудование тогда перегревается. Приехали– все пропало.

В серьезных фирмах, погоревших на этом опыте, ставят сразу два кондиционера и включают их поочередно, чтобы быть уверенными, что оба живые-здоровые. Когда и если один выходит из строя, пока его лечат, второй обеспечивает требуемый температурный режим.

Здорово! Но для школы накладно и трудоемко. Однако, если погодный режим позволяет надеяться, что на улице температура не выше 25 градусов, можно вместо кондиционеров поставить пару мощных вентиляторов. Они будут вытягивать нагретый воздух, а с улицы сделать вход для подсоса свежего воздуха. Лишь бы он не был слишком пыльным. Погодные режимы России позволяют надеяться, что в течение учебного года можно обойтись вентилятором. А летом часто можно существенно снизить потребность в школьных серверах.

Если ваша школа может и хочет так работать с охлаждением активного оборудования, стоит отказаться от закрытых монтажных шкафов и монтировать кабели и оборудование на открытых стойках. Они и дешевле, и лучше обдуваются воздухом. Но помещение для них должно надежно запираться от посторонних, кроме сотрудников техслужбы. Впрочем, это справедливо и для запирающихся монтажных шкафов, хотя режим доступа может быть чуть менее строгим.

Важное примечание. Это не поправка, а настоятельное напоминание.

Хорошая СКС должна тщательно маркироваться, тестироваться и сертифицироваться. Упомянутые поправки не нарушают условий сертификации СКС. Сертификат гарантирует надежность монтажа и обязательства по сопровождению на случай неправильной работы, если нет признаков повреждений. Типичная гарантия для приличных поставщиков кабельной продукции порядка 25 лет!

Кроме того, на сертификацию принимают стандартный комплект документации с маркировками и картами разметки. Без них эксплуатация и развитие кабельной системы сильно затруднены, если вообще возможны. При приемке ответственное от школы лицо должно очень внимательно отследить наличие всех карт, схем и результатов тестирования.

Очень важно, чтобы в каналах и в отверстиях через стены/перекрытия оставалось достаточно места для дополнительных проводов. Практически всегда возникает потребность что-то дополнительно протащить/положить. Заполненность проводами при монтаже не должна превышать 70% емкости.

Беспроводной аспект. Я не затронул здесь задачу построения беспроводной сети школы, что особенно актуально для работы с планшетами.

Если школа дозрела до полного охвата всего учебного процесса, нужно обращаться к специалистам– самостоятельно грамотно сделать беспроводную сеть с полным охватом всей школы с учетом перемещения по ней большого числа планшетов сложно. Если есть возможность поднять не только беспроводную сеть, но и описанный вариант кабельной сети, это было бы здорово. Беспроводная сеть заметно более капризна, поэтому часто вы столкнетесь с ситуацией, когда кабельная сеть вас выручит при сбоях беспроводной.

Если работа с планшетами начинается фрагментарно, описанная кабельная инфраструктура прекрасно справится с задачей при подключении к ней в нужных местах точек доступа WiFi. Пока таких точек доступа немного, они не мешают друг другу и вы можете в полной мере пользоваться преимуществам описанной школьной СКС.

Эпилог

Надеюсь, мне удалось нескучно изложить довольно специфичную информацию. Мне кажется, она не очень сложная для понимания неспециалистом, но позволяет здраво подходить к непростой и очень ответственной задаче построения сетевой инфраструктуры школы.

Еще бы в рамках проекта ЦОС перестали спускать «сверху» номенклатуру цифровых решений, тогда появился бы шанс школе занять более активную позицию заказчика, а поставщикам – более активную конкурентную позицию. Опыт предыдущего этапа привел к защитной позиции школы и хищной позиции легкой наживы «ручных» поставщиков. Кто заинтересовался, предлагаю подробнее ознакомиться со статьей «Сборка по ЦОС». Там в конце есть подборка ссылок в дальнейшее развитие темы. Последняя из них про «итальянскую забастовку» учителей против насильственной информатизации.

Образовательная цифра Франции

Послушал сегодня рассказы Микаёль Бертран про французское образование. Он член правления Ассоциации смешанного обучения во Франции “Inversion la Classe!”, учитель истории, географии и политологии на французском и английском языках в Академии Дижона, методист, автор курсов издательства Magnard Vuibert, Edstories. Симпатичный энергичный молодой контактный. Спасибо, Атлас-клуб!

1. Частные школы у них в огромном количестве (17%) и получают государственное финансирование на обучение по государственным программам. Еще 3% семейные живут по своему разумению. Вопрос «так, в чем разница?». Ответ– разные причины, но все понятны.
   • Во-первых, избежать школы по территориальному признаку, если она нежелательна по контингенту.
   • Во-вторых, классика жанра– школьные сервисы «что изволите».
   • В третьих, культурно-социально-религиозное выделение.
   • В-четвертых, по здоровью.
2. «Перевернутый класс» уже очень распространен. Более млн. учеников Франции ежедневно этим заняты. В пору менять название их ассоциации, чтобы не выглядеть банальным. Мобильники у них запрещены одними из первых в мире, но учитель вправе их использовать в учебных целях. Так что, этот закон скорее в утешение пуганым-перепуганым. А шум во всех СМИ идет об этом постоянно. Уже надоело: одни кричат о вреде, другие– о пользе.
3. Цифровизация для них– сплошная технологичность: в использовании цифровых инструментов на традиционных уроках, в новых технологиях обучения на основе цифры, в повальном обучении программированию. Наши умствования про индивидуализацию, размывание границ, образовательный запрос он счел интересными, но у них такого он, похоже, не слыхал.
4. Популяризировал storytelling. Новый продукт Edstories, который разрабатывают наши, ему нравится. Там же был директор web-движка Александр Лохматов.

Все это было в очень уютной частной школе Феникс. Очередной раз убедился в том, что всякие умности про «образовательный запрос» не для масс. Ни во Франции, ни в Фениксе он никому не нужен. Нужна классическая добрая коммуникация и традиционное обучение с новыми технологическими фишками.

Более детально и другие аспекты описала Татьяна Раитина в ФБ.

Меня еще зацепил аспект про их директора школы– он, по сути, комендант, потому что не вправе нанимать учителей и лезть в их уроки. Моя настырность про «мог бы директором школы быть директор отеля» привела к ответу, что вряд ли, ибо директор, конечно, распорядитель, но ему нужно много общаться с учителями и учениками– надо их любить для этого, что не обязательно для отеля. Мне не показалось убедительным. Зато я увидел в этой французской практике косвенную поддержку моей идеи о разделе школы на бытовую и обучательную части. Французский директор, по сути, мой комендант как руководитель бытовой части.

Правды прививочной войны

Страсти вокруг прививок опираются на диаметрально разные ценностные подходы:

• Если я могу подготовиться к бою, зачем терять зря время?
• Если вероятность столкнуться с нападением мала, зачем заранее подставляться под удары?

Чтобы организм мог справиться с болезнью, он должен ее опознать и включить защитные механизмы. Прививка представляет собой опознавательные признаки вероятной болезни либо саму болезнь в ослабленном виде. Организм научается ее опознавать, что повышает шансы на победу организма над болезнью в случае столкновения с ней в «боевых» условиях. Прививка– это аналог занятий силовыми единоборствами на случай нападения.

С другой стороны, бывают организмы, для которых столкновение даже с ослабленной болезнью и даже только с ее признаками– тяжелый шок, приводящий к серьезным поломкам. Зная о таких случаях, люди боятся, что их организм может не справиться, поэтому предпочитают статистически оценить риск встречи с болезнью в «боевых» условиях. Если организм даже с ослабленной версией не справляется, что говорить о «боевой»? С другой стороны, всяко может быть: потом почему-то организм окажется сильнее или еще что-то высшие силы подкинут в помощь. Если статистика говорит о низкой вероятности заболевания, то зачем бороться со своим страхом и изучать статистику осложнений? Авось, пронесет.

В обоих подходах есть свое здравое зерно и решение носит откровенно ценностный характер– человек предпочитает:

• активное противление вероятным проблемам;
• пассивное приспособление к текущим условиям.

Привитым выгоднее иметь больше привитых, т.к. это снижает вероятность встречи с «боевой» версией болезни. Иммунитет подготовлен, но полной гарантии он не дает. Риски слабых его касаются исключительно из морально-ценностных оснований. Слабым или опасающимися осложнений от прививки встреча с «боевой» версией опаснее, но они изначально идут на такую вероятность с обреченностью фаталиста.

На всю эту эмоционально-ценностную логику накладываются шкурные интересы производителей и функционеров. Одним продать, другим отчитаться. Про «продать» все привычно и понятно. Про «отчитаться» стоит уточнить:

• осложнения грустно, но ради отчета их можно иначе диагностировать, не как осложнение;
• количество заболевших– прямой показатель плохой работы.

Остается понять свои ценности и учесть риски носителей иных ценностей. Строго говоря, если ты решил готовиться к встрече с «боевой» версией болезни, тебя не должен волновать фатализм тех, кто не хочет рисковать. Я не слышал об упреках со стороны тренирующихся в клубах единоборств в отношении тех, кто туда не ходит. Чаще они горделиво демонстрируют непосвященным «классные приемчики».

Было бы здорово научиться оценивать риски осложнений, чтобы снижать барьер страха опасающихся. Ведь, обычно опасаются не за себя, а за ребенка. По всей картине ослабленные и опасающиеся, оправданно или нет, находятся в защитной позиции. Их все прессуют. А кто не прессует, те в стороне, не вмешиваются. Полагаю, честнее для общества их не принуждать, а обеспечивать полную информационную прозрачность: они обо всем проинформированы и осознанно отказались.

Двойник vs. тень

«Цифровой двойник» появился в речи очень многих умноговорящих о цифровизации, цифровой трансформации. В качестве основы ссылаются на импортный термин «digital twin». Однако смыслы для русского языка часто не очевидны.

При цифровой обработке у реальных объектов есть цифровая проекция. Это их цифровая модель, которую информационная система обрабатывает. В случае автоматизации обработки данных про каждый конкретный объект, когда их много, легко перепутать:

• модель для данного типа объектов
• модель как проекцию конкретного объекта.

Для операциональности нужно легко различать сам объект и его цифровую проекцию. «Проекция»–неудобное для простой ассоциации слово.

Но эквивалентом-двойником самого объекта цифровая модель не является. Это отдаленное напоминание о реальном объекте. Если объектом управляют с помощью цифровой проекции, то исключительно в рамках модельных параметров. Более того, даже по параметрам они могут быть не эквивалентны из-за ошибок, сбоев связи, иных нестыковок. Для таких отношений оригинала и его цифровой проекции самым адекватным русским словом было бы «тень» как отдаленное напоминание о порождающем ее объекте.

В лекции Алексея Боровкова про цифровое проектирование становятся на место оба понятия:

• цифровой двойник– это объект цифрового проектирования, прообраз будущего объекта;
• цифровая тень– объект цифровой сборки параметров с соответствующего физического изделия.

Очень огорчает, что здравый смысл отказывает многим умноговорящим носителям цифрового хайпа и закрепляет безграмотное хождение терминов. Так уже произошло с понятием «off-line», «виртуальный»...

Музфизика в ванной

В ванной однажды мальчик запел.

От голосины своей офигел.

Стоит ли парню быстро понять,

В месте каком лучше в ванной стоять?

Можно задать и вопрос посложней,

А на какой частоте офигей?

Бедной училке мудрить о своем:

Есть компетентность в вопросе моем?

Ну, и какая? Грустный вопрос.

Нужен ли в жизни такой офигос?

Ум или демократия?

Меня плющит идея голосования по указке. По любой. Даже с благими целями: какие дороги ими мостят, давно известно.

У нас любят путать демократию с либеральной идеей. Один из самых последовательных демократов– слабонервных прошу зажмуриться– Владимир Ильич: старперы, будучи среди ночи разбуженные, не открывая глаз отрапортуют про «демократический централизм». Молодым поясню– это когда после голосования меньшинство должно смириться с мнением большинства.

Как смирилась демократическая партия в Америке после выборов Трампа, не будем. Не будем и про то, что в доблестном Советском Союзе люди выражали, безусловно, свое личное мнение, но часто сформированное в нижней части туловища, где внутренний голос наиболее ответственный.

Либеральная идея совсем про другое– про приоритеты личного и общественного. Для либералов важны личные свободы. Государство должно обеспечить благополучие их личности минимальным вмешательством. Тут у нас традиции иные– в России приоритет общественных ценностей. Тем не менее, ходить в строю не все любят– все хорошо в меру. А мера у всех разная.

В классику демократических свобод вошли и некоторые либеральные ценности. В частности, свобода слова, собраний... Меньшинство должно подчиниться мнению большинства, но имеет право зудеть над ухом про свое видение правильного решения, про свои хотелки.

У нас европейские декларации, конечно, подписали, ибо так нынче считается более солидно, но по факту, прямо скажем, не очень-то реализуют. На последних предвыборных этапах власть выставила вполне очевидный кукиш ряду нежелательных кандидатов. Игра в законность многих граждан не убедила, причем уже не первый раз. Если отстранение Явлинского в прошлый раз люди проглотили, то теперь не захотели. Недовольных давят агрессивной полицией и судебной системой.

И вот выставленная на кукиш оппозиция решила обойти власть демократически: рассказала своим сторонникам, как надо проголосовать, чтобы кукиш прищемить. Вроде, справедливо?! Только при чем здесь демократия? При чем здесь либеральные ценности?

Принцип демократии– я высказываю СВОЕ мнение, а не продиктованное мне извне. Да, идеологи оппозиции не насилуют меня и не пугают застенками, как во времена репрессий. Но мною манипулируют, как тупым бараном: всех интересует только мой голос– арифметика поголовья. Никого не волнует, нравится мне кандидат или нет: мне дали список округов, чтобы я поставил галочку за указанную там голову.

Спасибо, товарищи большевики от демократической оппозиции. Но я голосовал и буду голосовать только за того, кто лично мне симпатичен. Нет таких– постою в сторонке, доверюсь более активным товарищам на абсолютно демократических основаниях. Как минимум, я не буду отвечать за приход к власти любых проходимцев. Только за тех, за кого я сам лично проголосовал. Как и каждый из вас, впрочем.

Ваше право считать меня чистоплюем, но я поступаю строго демократически. И будь, что будет.

Образование– в коммуникации

(Про значимость живой коммуникации для образования, особенно в цифровой среде)

«Потом с него сняли шлем. Яркий свет ударил ему в глаза, а голос доктора отдавался в ушах барабанной дробью.
- Вот твоя карточка, Джордж. Скажи, что на ней написано?
Джордж снова взглянул на карточку - и вскрикнул. Значки обрели смысл!»

Это фрагмент повести «Профессия» Айзека Азимова (1957) про «День чтения»: так учили читать– прямой закачкой какого-то кода в мозг. Примерно в том же режиме обучали профессиям– по итогам диагностики по-разному закодированными лентами. И только особые персонажи, как герой сюжета, учились по книгам. Для этого нужно было иметь нестандартные результаты диагностики.

Удачный повод задуматься! Даже великий Азимов был не чужд идеи прямой загрузки знаний в мозг под впечатлением бурного развития компьютеров на пороге 3-ого поколения. Сегодня мы лишены того очарования от компьютеров– они стали бытовым устройством, пройдя длинный путь развития и нашего взаимного погружения.

Сегодня мы больше знаем про мозг. Нейроны от простой закачки связи не образуют– своей головой самостоятельно поработать надо, чтобы они срослись, формируя наше индивидуальное знание. Даже информация при ее восприятии у каждого отображается на нейроны индивидуально. Из самого нового про прямое взаимодействие с мозгом как хранилищем данных–появились первые попытки угадать, о чем примерно человек сейчас думает: не что именно, в точности, он думает, а сфера его текущего интереса– очень обобщенно.

Осознание неточности прошлых формулировок наводит на привычные фразы про «передачу знаний» и «получение знаний». Невозможно знания передать и получить. Они индивидуальны и требуют мыслительной работы, содержательной деятельности, чтобы нейроны не только срослись, но и закрепились. Передать и получить можно только информацию, и то не без заинтересованного участия родной головы. Речь в учебном процессе теперь идет о передаче информации, а не знания! Как сделать, чтобы информация могла наиболее эффективно повлиять на формирование знания,– это тема для дидактики.

Важно зафиксировать различие с прошлой логикой и риторикой.

Азимов глубоко задумывался о том периоде развития общества, когда роботы будут интегрированы в общество человека– мы в него только сейчас вступаем. Именно Азимов придумал знаменитые теперь 3 закона робототехники (впервые и в полном виде появились в рассказе «Хоровод», дополнены нулевым законом в окончании трилогии «Основание»).

Учитывая это, весьма любопытно его представление о жизни в 2019 году, высказанное изданию The Star аккурат в канун нового 1984 года– за 35 лет до нашего времени и через 26 лет после «Профессии». Некоторые авторы пересказывают упомянутое интервью так, будто бы Азимов предполагал полное исчезновение учителей, поскольку все обучение будет происходить на компьютере– упомянутый отрывок из повести к тому располагает. Я даже собирался именно от этого тезиса отталкиваться в статье, но опасение попасть впросак с недоказательными проекциями на гения фантастики меня спасло. Он сказал об изменении роли учителя. И это звучит более современно, чем упомянутый фрагмент.

Оригинал интервью переопубликован, но для доступа нужна подписка. Есть изложение на русском языке. Рекомендую прочитать– текст небольшой. Здесь дам перевод фрагмента об образовании и обучении– он важен мне для дальнейшего обсуждения (доступен).

«Образование радикально изменится в новом мире, причем той самой силой, которая требует революции-компьютером. Школы, несомненно, все еще будут существовать, но хороший школьный учитель не сможет сделать ничего лучше, чем вызвать любопытство, которое ученик сможет удовлетворить дома за консолью своего компьютера. Появится возможность для каждого юнца, для любого человека узнавать именно то, что он или она хочет изучить, в удобное время, в удобном темпе, удобным образом. Образование станет увлекательным, потому что оно будет всплывать изнутри, а не навязываться извне.»

Такое впечатление, что Азимов участвует в наших свежих обсуждениях системы образования! Именно так и почти теми же словами я сам и многие мои коллеги обсуждаем сейчас проблемы образования. Рассмотрим упомянутые идеи подробнее в современной оценке.

1. Про самостоятельное учение на компьютере в индивидуальном режиме.

   И что нового? Что Азимов до этого додумался свыше 30 лет назад? Некоторые, кто сегодня взрослые и важные, тогда под стол пешком еще ходили– впечатляет, конечно! Но стоит ли здесь этому уделять время, когда все сегодня только и твердят о необходимости самостоятельного учения с пиететом к английскому слову learning?

   Но твердят-то уже совсем иначе, чем пару лет назад, когда по сети летал «караул»: дескать, останется 10 сетевых университетов. А оказалось, что из самостоятельно записавшихся только единицы процентов успешно осваивают сетевые курсы, причем как бесплатные, так и платные! Успешны те, у кого ценность обучения и волевые навыки на высоте.

   Чтобы самостоятельное учение произошло, нужна самая малость– образовательный запрос. С помощью компьютера или без, это уже не так важно. Человек должен знать, чего хотеть, о чем проявлять «любопытство, которое ученик сможет удовлетворить дома за консолью своего компьютера». Азимов об этом говорит как о само собой разумеющемся– только отпусти на свободу. А это совсем не так– подавляющее большинство в отношении школы формулирует культурно-бытовые запросы, а не познавательные.

   Но даже осознанного образовательного запроса мало– логика Азимова впрямую работает только для редких единиц с сильными волевыми навыками, кто сегодня, вполне вероятно, уже сбежал из школы на одну из форм активного образования.

   Что для пытливого неуемного творческого Азимова очевидно, является проблемой и краеугольным камнем новой педагогики – педагогики индивидуальных траекторий развития. Об индивидуальном развитии говорили и раньше, но в полном объеме они могут развернуться только на основе цифровых технологий как инструмента сложной логистики. Так что компьютер не только информационный источник, но и инструмент логистики в океане информации. Задача логистики индивидуального образования для современного этапа стоит не менее остро. Одним компьютерным хранилищем информации не обойтись.

   Чтобы успешно двигаться в данном направлении, нужно разбить исходный тезис на 3 задачи, ибо каждая из них заслуживает отдельного внимания:

   • самостоятельное учение,
   • учение на компьютере,
   • индивидуальный режим учения.

2. Про увлекающего учителя.

   Азимов обозначил изменение роли учителя, а не похоронил его, как указали некоторые интерпретаторы. Что заставило его проявить осторожность, не зная того, что мы только недавно увидели на практике при распространении цифровых форм обучения? Остается гадать, ибо уже не спросишь. Однако, что предсказано Азимовым 35 лет назад и что сегодня понятно некоторым специалистам, до сих пор непонятно массам:

   • массовый учитель к увлечению учеников не готов– он спорит о служении и услуге, ностальгирует по советской школе
   • массовый родитель о смене роли учителя не думает– он живет в видении школы своего детства
   • массовый чиновник все видит, слышит, знает, но против ветра не работает– выжидает, живет по оперативной обстановке, движется со скоростью потока.

   Кто-то как-то где-то нарабатывает на своем энтузиазме новые практики. Чаще всего, это представители активных форм образования, позиционирующие себя как альтернативу государственной школе.

Высказанное Азимовым про компьютерное обучение уже частично проверено и оказалось не так прямо и просто, как казалось ему тогда и нашим современникам совсем недавно– пару лет назад. Вот об этой неочевидности и важном выводе, который должен стать краеугольным камнем системы образования, мне и хочется порассуждать в этом тексте.

Что видно из опыта цифрового обучения?

Мы успели не только разочароваться в пресловутых MOOC, обещавших стремительное завоевание высшего образования, но и получить несколько разных подходов к преодолению низкой «выживаемости» поступивших на обучение. Кроме изобретения разных внутренних способов борьбы, появился ряд внешних:

• Неплохие результаты показывают школы без учителей– когда ученики сами ходят в школу, учатся сами на компьютере, как завещал великий Азимов, но не дома в одиночку, а в общем помещении. Правда, пока я видел такие школы для взрослых, где для организации общежития не нужен внешний воспитатель. То есть, ученики таких школ уже обладают навыками общежития. При этом каждый учит что-то свое.

• Неплохо справляется с проблемой аналогичный подход how2MOOC в израильской школе Гехта– там педагоги в рамках дополнительного образования координируют совместное учение детей на общем для них внешнем цифровом курсе.

• Аналогичный опыт есть у взрослых, которые по сети выясняют/собирают изучающих одну тему или общий курс, согласованно снимают помещение для совместного учения и тем самым помогают друг другу бороться с прокрастинацией, более глубоко и заинтересованно изучать общую тему. Кроме того, они потом столь же согласовано начинают деловые проекты в изученной области.

• Есть и совсем удивительные приемы, помогающие выживать на цифровых курсах. Ученики договариваются соединиться через любой видеоконтакт и просто «висят» друг у друга немым укором согласованное время, не давая отвлекаться от изучения на посторонние темы. Чем именно занят каждый из взаимных «немых укоров», не имеет никакого значения– сам факт наличия дисциплинирует занимающихся. То есть, здесь никакого когнитивного воздействия заведомо нет– только организационно-психологическое.

Когда учебный процесс шел путем прямой передачи информации от учителя ученику, сложилось представление, что это просто передача «знаний» из головы в голову. Усугублялось такое представление тем, что информация была дефицитна. Даже книгопечатание в полной мере не освободило ее от дефицитарности, хотя печать резко снизила барьер доступности книг. Тем не менее, когнитивного различения знания и информации в массовом понимании не было, а образованность практически приравнивалась к начитанности, к «накачанности» полезной информацией. Идеал образованности– энциклопедист. Идея прямой компьютерной закачки при таком восприятии учебного процесса очевидна.

Изменение насыщенности информацией привело к изменению стратегий обучения. В частности, распространение довольно скучных преподавателей в вузах, у которых были изданы учебники по курсу, привело к удобному режиму учения многих студентов: достаточно достать учебник, по которому читают лекции, чтобы на них не ходить. Другая тактика избегания лекций– участие в олимпиадах и/или общественной жизни, которые дают право на «автомат»: получение оценки за курс без экзамена.

Другими словами, практика избегания лекций стала общим местом. Неудивительно, что одной из ключевых идей применения цифры в образовании стала отмена лекций: зачем терять время на скучного лектора, если есть видеозапись, которой можно пользоваться гораздо удобнее однопроходного профессора. А вопросы можно задать и на семинаре. Когда и если профессор не является видным ученым в своей области, от одного сидения рядом с которым дух захватывает, какой смысл сидеть на его лекции?

Вот, избавились от скучного профессора– и прослезились от «вымирающих» на цифровом курсе. При попытке объяснить недостаточно сослаться на то, что их ничего не держит,– это справедливо и для платных курсов! В очном общении происходит что-то еще, кроме сообщения ученикам формальной информации по курсу! Вот это «еще» и нужно осознать, чтобы интенсификация процесса цифрой стала очевидной и продуктивной.

Что происходит на лекции, кроме передачи информации?

Краткий ретро ход. Жаждущие учения приходили к гуру– заслуженному носителю чего-то выдающегося. В общении с ним просветлялись и несли этот свет дальше. Общение с носителем давно и массово заменили на общение с транслятором, причем не всегда первой свежести (чего: знания? информации? навыка?).

«УхТыНовое» раньше четко различалось по полезности: умозрительно заумное и утилитарно ликвидное. Отсюда довольно ожидаемая классификация на «знания» и «умения» (ЗУН: «навыки» довольно надуманы, но логичны в этой схеме). Смыкание заумного с ликвидным происходило на протяжении тысячелетий. Сегодня почти все заумное вполне ликвидно. Отсюда и новояз с «компетенциями», куда загнали все без разбору и которыми теперь красиво разговаривают. Не всегда полезно, поэтому в целом непродуктивно..

Важно обратить внимание, что каждый самостоятельно шел, причем каждый за своим:

• одному– научиться «рассуждать о высоком»,
• другому– освоить ремесло, чтобы прокормиться.

Отсюда мотивация у всех к участию в процессе: от наличия запроса до критерия результата. Соответственно, и разные подходы. Сегодня схождение всех в школу стало процедурно-ритуальным, не до запроса, поэтому странно вообще ожидать от ритуального обучения продуктивности и отдачи.

Переосмысляем знакомые термины

Чтобы рассуждать дальше согласованно, нужно уточнить смыслы ряда знакомых слов– они неочевидны, т.к. смыслы с течением времени тоже вырастают в нечто новое.

Тезаурус смыслов образования создавался навскидку, без глубокой проработки, но включил в себя свыше 30 самых разных смыслов привычного, вроде, слова «образование»– вплоть до взаимоисключающих. Мне ближе всего определение образования как внутреннего личного процесса формирования картины мира. Этот подход резко разводит его с обучением, которое откровенно внешний процесс. Таким образом, обучение и образование никак не могут быть синонимичными и даже могут приводить к совершенно разным результатам: когда меня обучают не тому, что мне нужно и, особенно, если я оказываю противодействие.

Знание и информацию мы уже выше развели как разные сущности. При таком подходе к понятию «образование», знание– это фрагмент картины мира. Мое представление о «знании» расходится с известной моделью «ЗУН». Картина мира– это не только теоретические модели, но и представление о способах работы с ними, в том числе лично мной, в том числе с оценкой необходимого уровня владения инструментами. И формируется картина мира не умозрительно, а с опорой на деятельность. Даже представление о Земле как шаре-спутнике Солнца содержит в себе практические навыки жизни, где этот факт как-то опирается на опыт.

Так что, знание– это комплексный конгломерат умозрительных моделей, приземленных на личный практический опыт. В той же логике, умение– это нечто полезное в деятельностном репертуаре человека, что не существует без знания, потому что любая деятельность опирается на картину мира. Навык– отработанное уверенное умение. Подробнее про отличия моего понимания этих русских слов, испорченных навязанной в 20 веке моделью ЗУН, изложено в статье про ЗУН2.

В обсуждаемом контексте мне очень близка позиция П.Щедровицкого про различение «обучения» и «подготовки»: это позволяет вынести на отдельное рассмотрение то в традиционном понимании «обучение», которое предназначено для прозаической ликвидности выпускника на рынке труда. Хотя по внешним признакам оба процесса похожи, они различаются по сути, по цели. Обучение– это освоения языка (в обобщенном смысле понимания языка как знаковой системы). И тогда, удобно определить грамотность– это владение языком. А уже предпродажная подготовка навыков применения языка– это зона «подготовки».

Если под образованием понимать формирование личной картины мира, то возникает вопрос различения науки и образования, ведь, наука тоже про картину мира. Водораздел в них, со всей очевидностью, проходит по границе изведанного: наука формирует новые модели, а образование осваивает уже известные. Значит, все-таки, образование– это трансляция? Передача-получение? Или «передача-получение»– это самое простое прочтение задачи, поэтому сначала так и было, а сейчас новый этап осознания и появились тонкости?

Из очевидных тонкостей отличия– плотность картины мира и вариативность моделей.

20-й век дал столько новых представлений о картине мира, сколько накапливалось раньше тысячелетиями. Фрагментарное моделирование разрозненных сфер познания сменилось довольно плотным покрытием моделей, подчас трудно классифицируемых в отношении разных сфер. Именно это я подразумеваю под «плотностью картины мира».

Широкое распространение компьютерных технологий покончило с дефицитом информации, обернулось противоположностью– избытком и проблемами с ее достоверностью, приватностью, надежностью хранения.

• Когда информации мало, любой носитель в цене. Даже простое запоминание информации придает ее держателю ценность и цену. Простое заучивание чужой модели выгодно отличает от других, кто не знает. Владение ценной информацией можно назвать знанием.

• Когда информации избыток, ценностью является не факт воспроизведения модели, а умение применить эту модель, как минимум, чтобы фильтровать ложную и бесполезную информацию.

Поэтому привычное знание как когнитивная ценность начинает изменяться, чтобы не девальвироваться в понятийном поле.

Количество разных моделей, объясняющих одно и то же явление или группу явлений, растет. Модели становятся более динамичными и многозначными. Для разных условий в отношении одного явления уместно применять разные модели– важна ценность предсказуемости, а не ритуальная приверженность конкретной модели. Таким образом, картина мира или система знаний становится сложной и многозначной– вариативной. Невозможно знать все, поэтому о целостности формируется некоторое обобщенное представление, а в зоне профессиональных интересов она заметно более детальная и многозначная.

Таким образом, можно определить знание как социализированный фрагмент картины мира. Не может считаться знанием изолированный фрагмент личной картины мира. Знанием он становится не раньше, чем стал достоянием социума. Социум может его принять или оспорить, но знание, если оно претендует на такое отношение, должно присутствовать в общественном поле обсуждения. Даже когда говорят о тайном знании как уникальных моделях в личной картине мира, подразумевают возможность воспользоваться ими вне– по сути, присвоить, социализировать.

Информация– это описание знания на понятном для общающихся языке, а также процессов, явлений, событий, фактов, влияющих на картину мира. Для этого нужно знание облечь в доступную для передачи форму (язык), передать (коммуникация) и получить обратную связь (коммуникация-язык), по которой можно судить об адекватности восприятия информации ожиданиям (согласованность картин мира).

И тогда образование– это процесс освоения пространства знаний, формирующий личную картину мира из совокупности вынесенных в общественный доступ моделей. В этом контесте,

• система образования– это зона организации деятельности по освоению пространства знаний;
• наука– это зона формирования новых моделей, уточнения старых и расширения ими пространства знаний.

Язык как сущностный элемент знания/образования

Сущностный отличительный инструмент человека– язык. Он использует специфические физиологические структуры мозга (зоны Брока и Вернике). Язык позволяет человеку оторваться от сущего и формировать абстрактные модели, умозрительно манипулировать ими, в отличие от животных, обменивающихся сигналами о сущем, а не об абстрактном. (Впрочем, маугли без человеческого общения утрачивает эту способность. А опыты по научению детеныша гориллы языку глухонемых говорят о способности их к языковому общению до уровня 5-летнего ребенка. Есть предположение о способности китов к более осмысленному общению, чем принято думать о животных. Но это не предмет обсуждения.).

Язык– инструмент коммуникации. Он облекает построенные мозгом абстрактные модели в готовую для коммуникации форму и, наоборот, распаковывает принятую информацию с помощью своей картины мира, знаниевой базы. Более того, лексическая база языка (в широком смысле) является инструментом мышления, а не кодирования внутренней модели во внешнюю форму. Сложности перевода не в забывчивости переводчика, а в разных смысловых наполнениях лексических единиц разных языков.

Тогда язык– это специфический инструмент человека для формирования коллективной картины мира, развитие которой является смыслом и целью существования человека. Подзадача– распространение– лежит на образовании как социальной системе. А это значит, что:

• образование– ключевая функция человека как вида,
• коммуникация– ключевой инструмент образования.

Человек обречен природой создавать модели и делиться ими, в отличие от животных. Образование– это отличительный сущностный для человека процесс, пожизненный, причем не на новом этапе развития, а изначально, но осознается только на новом этапе развития.

Коммуникация– процесс обмена информацией. Это может быть и сущностная информация и абстрактная посредством языка. Таким образом, мы не можем этим словом различить языковое общение о моделях, доступное только людям, и сигнальное, доступное любым живым организмам, включая, как выясняется, растения. Поэтому я введу различение на S-коммуникацию (чувственную, sense) и L-коммуникацию (логическую).

Какой бы человек ни был особенный в сфере L, он остается животным и зависит от S. Отсутствие отдельных слов для разных типов коммуникаций не зря– мы обычно не различаем их. Обмениваясь L, мы постоянно и непроизвольно следим за S. Исследования когнитивных наук показывают процесс мышления как перебор разных моделей, выбор из которых осуществляется эмоцией. Именно эмоция сигнализирует нам, что решение найдено. Эмоция– индикатор правильной логики!

Коммуникация– диалог, получение отклика на свое сообщение. Даже в монологической коммуникации нужен ответ, пусть даже невербальный или отсроченный: в обратной связи для осознания правильно понятой информации мы ориентируемся не только и не столько на L-ответ, сколько на S-подтверждение исполнения/ошибочности ожидания. Даже при получении L-ответа мы его конвертируем в S по соответствию ожиданиям.

LS-коммуникация в основе образования

Природный процесс– живая коммуникация. В ней органично сочетаются L/S-коммуникации. При переносе L-коммуникации в цифровую среду осложняется восприятие S-коммуникации. Отсюда популярный в сети суррогат в виде «смайликов» и «лайков». В этом же можно предполагать отличие стиля ведения коммуникации в сети и в очном контакте. И это же– утрата органичной S-коммуникации– может быть причиной «вымирания» на цифровых учебных курсах.

Даже самостоятельное изучение на компьютере, о котором говорил Азимов,– это способ коммуникации, внутренней, неявной с автором материала. Если самостоятельная работа с учебным материалом не воспринимается коммуникацией, а является информированием без внутренней коммуникации, образования не происходит. Может быть запоминание, может быть впечатление, которые должны уточняться в коммуникации.

Но, ведь, книга тоже лишена отклика в рамках S-коммуникации? И да, и нет. Да, потому что у нее вовсе нет оперативного отклика. Нет, потому что деление книг на жанры кластеризует стартовый обмен эмоциями, настраивая читателя на определенный эмоциональный лад. Кроме того, возможна отсроченная S-коммуникация к письменному L-монологу, например, в виде показателей продажи книги (L-коммуникация, легко и очевидно переводимая в S) или в виде встреч с поклонниками, презентаций с раздачей автографов (откровенная S-коммуникация).

Кроме того, без учета эмоциональной составляющей невозможна монологическая коммуникация. Автор монолога должен учитывать эмоциональное восприятие своего текста слушателем/зрителем/читателем. В идеале, возможна внутренняя коммуникация, при которой воспринимающая сторона отождествляет себя с отображающимся в воображении миром, описываемым в монологе. Или с автором, в зависимости от жанра изложения. Чем выгодно и отличаются книги по сравнению с модными сейчас роликами, что читатель должен включить воображение, а не принять за данность фантазии и операторские умения авторов ролика. Чем проще сюжет, тем менее вероятен внутренний диалог с автором– за ненадобностью.

С другой стороны, параллель с книгой может быть полезна переносом на нее практики цифровых курсов с отсутствующей или слабовыраженной S-коммуникацией: каков процент успешно завершивших обучение по учебникам? По учебникам, как мы знаем, учились заочники и, как мы тоже знаем, качество подготовки заочников обычно было заметно ниже. При этом, деканаты вели с ними довольно оживленную коммуникацию административного толка и у них были регулярные очные сессии, на которых была полноценная коммуникация.

Формулирую гипотезу: образования не существует без полноценной коммуникации людей.

• Удаленная коммуникация слабее мотивирует, чем глаза-в-глаза, но образование возможно, если мотивации достаточно высока и объективно отсутствует возможность для очной.
• Возможно образование и только на внутренней коммуникации, но для очень узкого круга очень мотивированных и очень сосредоточенных, с высокими волевыми навыками поведения.

Человеку более органично живое согласование, как минимум наличие условий живой коммуникации, даже когда она вне премета изучения. Постановка задачи об увлекательности не снимает тезиса о живой коммуникации. Именно поэтому, благодаря живой коммуникации, даже скучный лектор оказывается более продуктивным, чем прекрасный цифровой материал. Именно поэтому успешность обучения даже цифровых курсов выше при наличии живой коммуникации. Это значит, что информационно достаточно описания изучаемой модели, но процесс ее переноса и согласования компенсируется в процессе живой коммуникации, в том числе только между учениками. Живой увлекательный ролик может быть продуктивным только при наличии живой коммуникации, пусть даже она будет совсем о другом. Но лучше по предмету учения.

Потому и «залипают» люди в соцсетях и иных цифровых средах, где интенсивность коммуникации высокая. Именно поэтому только редкие люди могут преодолеть барьер одностороннего информирования оцифрованным материалом без коммуникации или при наличии автоматизированного отклика– он неживой.

Таким образом, цифровые формы отражения информации являются только знаковой системой более высокого уровня, присвоение которой требует процесса согласования моделей. Нет необходимости сбрасывать со счетов уже известные закономерности учения, ибо приведенные тезисы их никак не затрагивают.

Крайне важно для усвоения новых моделей рефлексировать. Саморефлексия полезна, но сложна и невозможна без навыка совместной рефлексии. Это четкое указание на наиболее полезный вариант развития цифрового обучения: самостоятельное освоение информационного описания модели должно закрепляться живой коммуникацией для рефлексии со значимыми для ученика людьми на значимом для него приложении изучаемой модели.

---

PS. 15.09.2020. «Школа нужна для общения» (Обучение не цель, а средство).

PS. 6.04.2021. Конкаст (звук со слайдами) или тезисы доклада «Дистанционное обучение как вызов новых форматов коммуникации» из сборника материалов конференции (вокруг тезы «Компьютер не может заменить учителя»).

PS. 19.06.2022. «Коммуникация– ключ и смысл мотивации образования»

Демократия цель или средство?

Для начала несколько умных мыслей.

Во-первых, знаменитый Чечилль (Winston S Churchill, 11 November 1947):

«Many forms of Government have been tried, and will be tried in this world of sin and woe. No one pretends that democracy is perfect or all-wise. Indeed it has been said that democracy is the worst form of Government except for all those other forms that have been tried from time to time.»

«Многие формы правления пробовали и будут пробовать в этом мире греха и горя. Никто не претендует на то, что демократия совершенна или всезнающа. На самом деле, сказано, что демократия является наихудшей формой правления, исключая все те, которые уже пробовали время от времени.»

Во-вторых, для правильных ассоциаций, еще несколько с другого сайта– democracy.ru:

• Овца и волк по-разному понимают слово «свобода». В этом суть разногласий, господствующих в человеческом обществе.
  Авраам Линкольн (1809-1865)
• Демократия – это такое устройство, которое гарантирует, что нами будут управлять не лучше, чем мы того заслуживаем.
  Бернард Шоу (1856-1950)
• Нельзя людей освобождать в наружной жизни больше, чем они освобождены внутри.
  Александр Иванович Герцен («К старому товарищу», 1869)

Одинаковы ли цели у людей, поддержавших одинаковые лозунги?

Самым скользким во всех политических дискуссиях является представление о демократии: есть она или ее нет, какая она, кому и когда она нужна или не нужна? Я привел данные цитаты, чтобы проиллюстрировать тезис о том, что демократия не цель, а средство. Она не может быть одинаковой, ибо это инструмент, который не может идти вразрез с культурой общества, его привычками, его моралью, его ожиданиями.

Строго говоря, мне без разницы, кто и сколько стоит во главе страны или на любом посту– мне важно, что происходит в стране, насколько реальность совпадает с моими ожиданиями. Демократические правила хороши только тем, что стимулируют соревновательность и изменчивость, тем самым, более динамичное развитие. Они усложняют деструктивным или неспособным властителям возможность оставаться у власти, но одновременно мешают оставаться у власти достойным лидерам.

Что лучше, риск длительного правления придурка или риск устранения от власти умника? Уверен, что люди с разными ценностными установками ответят по-разному.

А теперь усложним вопрос учетом динамики: где сменить правило легче, когда страна живет в логике регулярной смены властителей или когда страна привыкла к патриархальности? Уверен, что ни одна из них без особых обстоятельств не станет менять свои устои. Посмотрим, как бьются в истерике противники Трампа, хотя выборы не просто прошли, а уже близятся новые (заодно, любопытен их исход– редко их президенты живут во власти менее 2-х сроков). И посмотрим на Россию, где в самый демократичный период самые демократичные лидеры заложили незаметное слово «подряд» ради особо ценного для себя властителя, несмотря на аргументированные возражения критиков (и полностью подтвержденные на практике позднее совсем другим властителем).

Если аккуратно разложить претензии к власти на момент разрешенного митинга, получится довольно длинный список, но лозунги совсем не про них, а про демонизацию власти и про смену ее. И действия наиболее активных участников не про исправление претензий, а про противодействие власти. Даже на ролике, где, казалось бы, представлена попытка решить одно из прегрешений власти по недопуску оппозиционных кандидатов, вместо акцента на изменение принятого решения идет активная пропаганда уничижения органов власти в расчете на открытую камеру и широкое распространение ролика.

При этом в том же ролике трудно без раздражения слушать речь руководителя государственного органа. Беда власти в том, что ее уровень под давлением критерия лояльности неуклонно снижается. Застой начинается с уровня задач и профессионализма. Как только лояльность становится важнее профессионализма, начинается конец власти.

Чем примитивнее оппонент власти, тем примитивнее становится сама власть. Я бы предпочел Явлинского противовесом власти, но его примитивно оттеснили. Думали, этот прием можно использовать бесконечно. Теперь будут бороться с более примитивными оппонентами, которые настырнее и агрессивнее, которые успешно подтягивают нетерпеливую молодежь, не обремененную исторической памятью и коммуникационной мудростью. Молодежь– это неплохо. Даже здорово. Плохо, когда ею манипулируют, используя отсутствие опыта и тормозов осмысленности.

К счастью, у федеральной власти есть возможность принести в жертву московские власти, назначив их виновными во всех нарушениях. Это противоречит известному принципу «не сдавать своих», но защищать тех, кто проявил политическую глупость, тоже не лучшее решение. Есть много других постов, где их проверенность и лояльность сослужат службу без ущерба для политической обстановки в столице.

---

PS-24.8.2019 По следам обсуждений в ФБ. Пришибленные страхом, непришибленные, прямоходящие, кривоходящие... «пони бегает по кругу». Ну, всем очевидно, что игра за власть идёт без правил. Что-то сильно новое? Только у нас так? Истории про американские выборы кристально честные? Везде свои тараканы. Сравнивать считаю делом довольно дурным- нам жить со своими, а не с «ихними». На них можно смотреть только в качестве примера, обобщения.

Но те, кто добился от власти этой наглядности, старательно провоцировали- это тоже очень наглядно. Втянутыми не гнушались. Компенсируют это им героизацией.

Ну, предположим, посадят громких лидеров на место играющих без правил сегодня. Сделают это те, которых они героизировали. Все станет по правилам? С чего вдруг? Эта революция почему-то изменит старое многократно проверенное правило, кто задумывает, кто делает и кто пользуется результатом?

Украина рядом, свежачок- не пример? Там на Майдане туча людей была с восторженными ожиданиями красивой честной жизни. Был сам там и очень надеялся, что они смогут. Ага!

В нужный момент из-за спин честных выскочили выученные и мягко ненавязчиво загнали честных обратно в хлев, да и удавили ещё похлеще предыдущих властителей. Да ещё факельные шествия с вдохновляющими кричалками для оптимизма. Ясное дело, опять в Киеве за все Москва виновата. Она там всегда во всем плохом виновата со времен Советского Союза, а может и раньше.

А кто у нас будет крайним? Либералы? Дядюшка Сэм? Евреи? (Что-то давно их ни в чем не винят- не к добру).

Не лучший ход прятаться в раковину и делать вид, что все замечательно. Но и «бежать за комсомолом», выскакивая из штанов, не стоит. Перед собой нужно быть честным. Чуешь червоточину- не спеши бежать за зычными призывами.

А во власти всегда будут персоны с комплексом неполноценности. Кто без комплекса, тем власть без надобности.

Как соблюсти баланс и не предать себя- личная задача каждого. Только давайте друг друга не виноватить. Каждый имеет право на личную позицию, даже на страусиную. Политиков гнобить можно и нужно, а простых людей- нет. Считаю это самым важным!

Я против, но не там

Федеральная власть примет на себя ответственность за подковерные манипуляции московской избирательной комиссии и за нарушения закона при задержании в Москве людей, недовольных этим, если оставит все без последствий.

Публикую это после начала митинга, чтобы не оказаться агитатором против: каждый сам для себя решает и взвешивает свои ценности.

Меня неприятно удивили откровенно незаконные действия силовиков против людей, осмысленно и оправданно возражавших оттеснению оппозиции от выборов в московскую Думу. Силовики могут и должны при определенных условиях применять силу– иначе какие же они силовики? В защиту людей, а не для нагнетания страха.

Но на митинг я сознательно не иду, хотя колебался. У меня богатый опыт митинговых протестов, который привел к накоплению негатива в адрес их организаторов. На всех митингах я всех «аналитиков» интересовал исключительно в качестве поголовья. Туда выходили люди с несколькими высшими образованиями, с научными трудами, с заслуженным авторитетом на профессиональной ниве,– а их оживленно взвешивают на весах явки между оппозиционными и официальными калькуляторами, а потом все озабоченные общественники с разных концов долго дискутируют и язвят, кто же прав. Это важно? Кому? Мне– нет.

Но ладно бы только арифметика?! На всех подобных мероприятиях все организаторы старательно протаскивали свои собственные лозунги, приватизируя явку, которая у каждого по своим основаниям. Самая очевидная причина явки– обозначить свое несогласие с теми или иными действиями власти, полагая, что иначе заявить о своем несогласии возможности нет. А организаторы радостно протаскивают свои политические лозунги, получая подтверждение «горловым пением» экзальтированной разномастной толпы. Это откровенная политическая манипуляция, которая и отталкивает больше всего.

Я не хочу быть объектом манипуляций и провокаций. Ясно, что полностью это исключить невозможно, ибо манипуляции в жизни встречаются постоянно. Но там, где это возможно, хочется избегать. Свое недовольство я могу изложить здесь, и уверен, что его посчитают те, кому оно адресовано: и мои коллеги, и аналитики власти. Не секрет, что социальные сети давно и старательно мониторят.

«Бродяга к Байкалу подходит...»

Впечатления и рекомендации тем, кто хочет узнать Байкал, но пока не решил, как это делать. Прежде всего, коллегам-училкам.

Я давно, с детства, носился с идеями попасть на далекие и часто упоминаемые российские «Амазонки»: на Камчатку и на Байкал. Сначала, как ни странно, попал на Камчатку, причем дважды: сначала на тур по ней самой, а потом на морской тур по северным Курилам, от Камчатки, ессссно. И, вот, сейчас вернулся с Байкальской «кругосветки», дополненной посещением местного курорта Аршан.

Поиски в интернете, конечно, дали множество ссылок, но оценить достоверность информации и соотнести описанное с собственными представлениями о желаемом там довольно сложно. Мне помогли образованческие контакты: когда был на иркутском ММСО, спросил аборигенов-коллег, а те порекомендовали обратиться к своим знакомым– постепенно вышел на Ольгу Рослякову. Она менеджер в ООО «А-Б Турс». Внимательно выслушала наши хотелки и дала несколько предельно адекватных им предложений, помогла доработать выбранный нами вариант до полного цикла и предельно внимательно сопровождала нас на всех этапах. Она в сфере образования нечужой человек и мы оказались не первыми училками среди ее клиентов. Рекомендую! В открытом виде контакты давать не стану, но, если ФБ окажется недостаточно, дам в личке.

Прежде всего, мы порадовались идее приехать не прямо к началу «кругосветки», а за 3 дня, чтобы провести их на Аршане, который не попал в кругосветку. В итоге, мы спокойно доехали туда сразу после перелета и плавно прошли акклиматизацию, прежде всего по времени– 5 часов разброс с Москвой. При этом ознакомились с интересными достопримечательностями. Для выхода на маршрут «кругосветки» вернулись в Иркутск вечером и переночевали в квартире, которую очень удачно подобрала нам Ольга.

«Кругосветка» оправдала наши ожидания: насыщенная, интересная, динамичная. Подробности писать лень– очень понравилось. Несколько впечатлений опубликовал в своей ленте ФБ (например) и в Instagram (например). Погода на Байкале непредсказуемая и совсем разная даже в соседних местах. Например, на Аршане и в Иркутске лил дождь, а на бурятской стороне ни капли не падало вплоть до нашего приезда. Да, и при нас упало несколько капель, хотя и они порадовали местных людей на земле. Коллеги, приехавшие на пару дней позже попали на совсем другую погоду, чем мы. Нам повезло с погодой, хотя в программу вмешался смог, заслонивший на несколько дней небо от солнца. Так что, дальние виды Байкала мы оценили не сразу, а когда смог рассеялся.

«Кругосветка» на двоих обошлась в 150 тыр, перелеты еще в 75. Ночевки и мелочевки еще примерно по 2 каждые. Совсем недешево, но полученное удовольствие и реализованная мечта детства того стоят. Лучшее время– с середины июля до середины августа.

Выгода от критики сайтостроения

Топорная цифровизация привела к обезличиванию и к выхолащиванию робких творческих опытов школ^* по созданию своего лица в цифровом пространстве. Какие-то умники заставили школы формализовать свои сайты, хотя никакой пользы от этого нет. Минимально грамотные в ИТ люди понимают, что формальную информацию визуально и руками собирают только ретрограды, продолжающие жить в бумажной логике ручного переписывания и считающие верхом цифровой грамотности владение навыком «copy/paste».

Грамотные в ИТ люди знают, что формальную информацию собирают посредством машинных сервисов: данные в машинно-читаемом виде. Их люди не читают. Их один сервис отправляет другому. Для такого машинного обмена формальной информацией достаточно знать протокол обмена данными. Тогда принимающая сторона прекрасно знает, что есть что в принятом файле. Отправляющей стороне совершенно безразлично, в каком виде принимающая сторона хочет использовать полученные данные. Задача одна– передать. На приемной стороне могут делать с данными, что хотят и в любом виде.

Значит, если Правительство, издавшее нормативный акт, и/или Рособрнадзор, повторивший и уточнивший его, должны не требования к школьным сайтам предъявлять по внешнему виду и структуре, а создать свой сервис сбора и/или заполнения интересующих их формальных данных. Тем более, в школе нет специалистов по строительству сайтов и Уставом не предусмотрен такой вид деятельности. Заполнить– пожалуйста. Создавать сайт– нет. И пусть единообразная, удобная для прочтения и автоматического считывания формальная информация мирно живет на таком государственном ресурсе, требуя минимального участия школ– в идеале, никакого.

В ряде регионов пошли именно по этому пути– создали региональные помойки формальных данных. Правда, минимизацией усилий школ там не озаботились. Скорее, наоборот, запретили школам свои и заставили сопровождать эти навязанные и формальные. Свершилась мечта бюрократических идиотов– все школьные сайты стали на одно лицо с единообразно заполненной информацией. Заодно свершилась мечта безынициативных директоров школ, которые жили до того без сайтов, а теперь стали в один ряд с передовиками.

И даже здорово, что выпендривающиеся своими сайтами директора-передовики оказались теперь кастрированными, ибо все их творчество пошло под серп и молот единого безликого монстра. Некоторым, конечно, хватило духу сохранить свое лицо на неофициальных сайтах. Но уже не всем, ибо, кроме директорского куража, должен быть еще и кураж web-мастеров, кто своим творчеством держал эти сайты. Не директор же это делает– он только ресурсы, включая моральную поддержку, может выделить. А у многих web-мастеров эти постановления кураж-то выбили.

Более того, чем собирать эти данные со школьных сайтов, логичнее было бы наоборот: отдавать школьным сайтам формальные данные в машинном формате, чтобы сами сайты эту информацию на лету представляли на своих страницах в том виде, в каком им самим удобнее и красивее. Тогда, вместо лишения школьных сайтов личного имиджа, индивидуального духа, доблестные власти могли бы помочь им в сложном цифровом самовыражении. И только те, кто не способен на творчество в цифровом пространстве, делали бы формальные безликие школьные сайты.

Да, и требования по размещению исключительно на отечественных ресурсах выглядят слишком полицейски. Зачем? Формальные данные, которые в описанном варианте решения собираются и хранятся на государственных ресурсах, не пропадут. Информация о текущей жизни школы– предмет интереса и заботы самой школы. Если и пропадет– нет особой трагедии, кроме имиджа управления школы. Зато в нормативной базе не было бы лишних клеток-решеток «туда не ходи– сюда ходи: снег башка попадет...».

Индивидуальность и творчество– вот главная ценность школьного сайта. Формальные данные– ценность, но не для сайта. Не на сайте они должны храниться. На сайте они должны только отображаться.

Хватайте идею, пишите требования на тендер под нацпроект ЦОС, осваивайте шмат бюджетных средств, но освободите школу от избыточной и бездуховной формалистики. Это предельно органично вписывается в обсуждение темы освобождения школы от лишней бюрократической нагрузки.

---

^* Понятие «школа» употребляется в тексте обобщенно– вместо формальных «образовательных организаций»

ЦОС-карта

Это обобщенная прикидка по составу образовательной экосистемы с опорой на относительно привычные уже в образовании задачи.

Высок риск банального масштабирования на национальный проект «Образование» давно отработанных приемов, которые продуктивного образовательного эффекта не обеспечивают.

В конкурентной ИТ-среде выявлена тенденция вытеснения единых платформ экосистемами. Главное возражение против экосистем в сфере образования, что, якобы, никто не знает, как их строить. Здесь предложена попытка возразить с минимумом слов.

Карта состоит из списка возможных информационных подсистем. Подобная карта может быть полезна для охвата задач по проектированию самих систем и протоколов. Чтобы учесть ролевую и функциональную особенность каждой системы, входящей в состав экосистемы, списки оформлены в виде таблиц:

• 1-я колонка указывает на принадлежность системы: государственная или нет.
• 2-я колонка указывает на открытость системы
• дальше колонки, которые указывают на потенциальных пользователей системы c ограниченным ролевым доступом:
  • группа внутреннних пользователей образовательной структуры
  • группа внешних пользователей.

Поправка в карту. В две позиции про «навигаторы по ОО и программам» нужно добавить «и мероприятиям», чтобы не выпали важные разовые мероприятия типа конкурсов, олимпиад, лагерей... И к сокращению «ОО» отнестись со здравым скепсисом– это все, кто делает что-то О, а не строго по закону что называется «образовательная организация».

Реализация любых упомянутых в карте функций может распределяться между различными системами. Например, традиционные электронные журналы/дневники архаично (в логике бумажных технологий) реализуют несколько упомянутых в данном списке функций. В развитой цифровой образовательной среде (ЦОС) функции, традиционно решаемые журналами/дневниками, надо разворачивать иначе, в логике новой постановки задач.

Внимательнее нужно подойти и к задаче формирования реестров, предусмотренных традиционной логикой учета контингента обучающихся, с поправкой на ошибки при создании ранее неоправданно громоздкой информационной системы «Контингент», забракованной Президентом.

Для уточнения наиболее важных задач общей таблицы и обеспечения наглядности экосистемной логики часть обобщенных функций-подсистем развернуты в отдельные списки аналогичной структуры:

• Методический контур поддержки учителя

  Уточнение. Системы, в которых учитель выступает в роли ученика при повышении своей квалификации, не отличаются функционально от упомянутых учебных систем и поэтому здесь не отражены.

  Все информационные системы в данном списке предполагаются открытыми:

  • Агрегатор методик
  • Агрегатор методических инструментов
  • Агрегатор контента
  • Агрегатор опыта/ форум
  • Агрегатор курсов повышения квалификации
  • Справочник систем цифрового обучения
  • Справочник/форум цифровых приложений
  • Агрегатор пожеланий к цифровым ресурсам

• Ведение учебного процесса

  

Для ведения учебного процесса в цифровой среде крайне важны коммуникационные задачи– это самый динамичный элемент, поэтому он прописан очень контурно и условно, но обойти его вниманием нельзя, подчеркивая важность задачи внутренней коммуникации:

• почта
• мессенджер (короткие сообщения)
• аудио-видео/3D/VR/AR инструменты коммуникации
• проектные доски
• графические доски

Есть ли жизнь на пенсии?

Будучи на пороге пенсионного возраста, хорошо понимаю проблемы:

1. Нет уверенности найти работу (вообще и по состоянию здоровья, в частности)
2. Нет уверенности в способность освоить новую деятельность для работы
3. Нет уверенности в способности оплатить лечение, если скрутит (вероятность с возрастом растёт)

Любопытная подборка исследований, что сложности начинаются заметно раньше возраста выхода на пенсию– с 45 лет. В этих условиях пенсия- это подстраховка на случай, когда с работой не получится, если скрутит болезнь. Работать и доходнее, и интереснее, если получится.

Почему пенсия должна зависеть от доходов? Это социальная гарантия. Прожиточный минимум должен не просто так называться, а соответствовать реальности. Тогда пенсия может быть ему равна. Если человек много зарабатывал, он мог сам накопить. Можно предусмотреть специальные пенсионные тарифы в банках с межбанковской гарантией, контролируемые и страхуемые государством.

И не понимаю, зачем отдельный пенсионный фонд, зачем отдельный пенсионный налог, зачем сложные формулы, которые невозможно понять и договориться об их справедливости? Бюджет можно ежегодно выделять на прожиточный минимум, зная число потребителей в цифровой экономике. Сколько смогли, сколько сочли этичным, столько и выделили на прожиточный минимум. Он не только пенсионеров по возрасту касается.

Про себя. Наблюдая практически ежегодные смены формул и правил, тупо забил на пенсионное законодательство, понимая, что к моменту выхода все может сто раз поменяться. Так и оказалось: 25 лет в школе выслугой не обернулись, потому что правила сменились. На банки надежды не было, чтобы там копить. Следить за финансовым рынком- осваивать новую неинтересную для себя сферу. Проще положиться на авось и что дети к тому моменту подстрахуют. Хотя никому не хочется стать обузой детям.

• Броуновская пенсия, 16.6.2018
• Пенсия как повод для статистического ликбеза, 19.6.2018

Триллер о страшной цифре на уроке

Манипуляции на тему цифровых технологий и медицинских исследований вновь актуализировали воинственные родители.

• С одной стороны, все вредно, поэтому можно воевать с нежелательными явлениями с вредом наперевес.
• С другой стороны, никакого вреда цифровым технологиям они нанести не могут, ибо плевать против ветра...

Меня в подобных историях бесит «все средства хороши» и растущая недоказуемость любых тезисов. Достоверность в сети легко затоптать потоком лжи, а лучше полуправды. Достаточно аккуратно сформулировать утверждение, чтобы на его опровержение требовалось гораздо больше усилий, чем на доказательство,– и можно спать спокойно. Желтую полуправду с удовольствием разнесут по сети с различными интерпретациями, а за правдой нужно достукиваться очень долго до специалистов, которые не любят желтых разборок в сети, считая их ниже своего достоинства.

Лучше всего исходный тезис иллюстрирует история изучения мобильных телефонов. В принципе, известно, что излучения зло– его используют для разрушения клеток. Есть исследования о вредности излучений. В том числе, о зависимости вреда от частоты и мощности. А, ведь, мы их к самой голове прикладываем! Высокочастотное электромагнитное излучение почти на мозг кладем! Вред излучений изучен, а мы...

А доказан ли? Проведены исследования и не обнаружено достоверных зависимостей вредных последствий на мозг и здоровье людей. Исключает это вред? Нет. Но и не дает оснований считать, что он есть. Более того, накопленный бытовой опыт применения сотовых телефонов, включая ранние гораздо более мощные мобильники, не показал достоверных признаков вреда. Это безо всяких исследований известно.

Даже отсутствие этого опыта не помешало нам использовать ни допотопные компьютеры, ни страшно вредные телевизоры, ни сотовые телефоны.

Будете смеяться, но страшно вредные киловаттные утюги, холодильники и стиральные машины мы тоже спокойно используем, хотя силовая проводка на пути к ним от щитка питания облучает всех наших домочадцев мощным низкочастотным излучением, которое страшно вредно по СанПиН.

Давайте вспомним страшный вред от чтения книг в темноте, слишком близко к глазам, о искривлении позвоночника при неправильном сидении за столом, с сильным изгибом шеи при чтении книг и написании домашних заданий, при просмотре телевизора, сидя на диване с поджатой головой или близко к экрану. Телевизор и вовсе гнусный враг всему, прежде всего, глазам и шее. Сейчас они стали цифровые и не излучают как пушка по выжиганию рака– а, ведь, у всех стояли лучевые, часто с детской кроваткой за стеной, куда шел мощный поток. Я уж не говорю о бедных мозгах, вспоминая новостные программы, ток-шоу и юмор ниже пояса.

А сколько шума вокруг суицида и игромании?! Тут то точно цифра виновата! Представьте, и тут она не при чем, на что тоже были исследования– голословные утверждения есть, а влияние игр не доказано. Более того, доказано обратное, что агрессивные игры снижают уровень агрессии, канализируя ее на игру.

Важно понимать отличие внешних проявлений и причинно-следственных связей.

Агрессия в жизни есть. Она может принимать сюжетные очертания из игры. Но если бы игры не было, прообраз был бы иной– причина в носителе агрессии, а не в игре. Игромания имеет место? Безусловно! Игра здесь-то виновата? Нет!!! Есть сравнительно постоянная доля людей, склонных к зависимости. Классику читали или перешли исключительно на сериалы? Сколько погорело на «долге чести»– карточных долгах? Есть склонность к зависимости– она ищет точку приложения. Нет гаджета– сели за карты. Есть гаджет– сели за него. Кто виноват, гаджет?

А как же дети, которые перестали слушаться родителей и их не достанешь из гаджета? А кто им его дал? Кто не отвечал на просьбы маленьких детей о внимании дорогих и любимых мамы или папы, когда они предпочли телевизор или иное времяпрепровождение без собственного ребенка? Ребенок научился обходиться без них. Родители стали неинтересны. Гаджет виноват? Цифровые технологии?

Великим Джобсом стало модно манипулировать, будто он запрещал собственным детям собственный планшет. Опять ложь. Почитайте первоисточник– он завел ритуал говорить с ними о жизни вечерами, когда мог отключиться от других дел. Отчасти, это была компенсация его своеобразных отношений с первой женой и ребенком. Возможно, тогда он осознал важность прямого контакта со своими детьми, пока он им еще нужен. А в остальное время дети преспокойно всем пользовались. Уверен, что у аналогичной байки про Гейтса есть подобное вменяемое уточнение.

История про вред итерационно бесконечна. Нет достоверных доказательств вреда цифровых технологий, хотя утверждения о их наличии всегда можно найти. Использовать этот тезис в качестве инструмента манипуляции всегда можно, но это нечистоплотный прием, если человек понимает, или безграмотный, если не понимает.

Кто хочет разобраться, попробуйте покопаться в истории с прививками: от утверждений о полной маргинальности противников до противоположности о сокрытии информации об опасных последствиях, вплоть до смертности, ради прибыли на прививках. Тут, казалось бы, все должно быть более прозрачно– ан, нет!

Про уроки в цифре. «Плохому футболисту все мешает». Педагог всему голова. Какие педагогические проблемы и как он решает– это и определяет пользу и вред на уроке от всего. Цифра не исключение. Цифра– уникальный мощный инструмент, который может сделать урок намного полезней традиционного и не вреднее его. Просто, на скучном уроке дети теперь не ворон за окном считают и не резиночками пуляют по девочкам, а в гаджетах сидят. Не гаджет в этом виноват, а учитель. Зато ему соврать не дадут– сразу нагуглят правильный ответ, если захотят.

Могут спровоцировать на недостойное поведение, заснять и выложить в сеть. Вредно? Гадко? Не гаджет в этом виноват, а профессионализм учителя и новая информационная культура, от которой запретами не спрятаться. Новые возможности гнобить друг друга. Гаджет виноват? Раньше этого не было? Тоже новая культура и новый вызов. Если родители и школа не в состоянии научить детей достойным способам коммуникации, ничего не поможет. Проблема та же, что и раньше– средства новые, которые усиливают все: и хорошее, и плохое.