Ключевой конфликт в педагогике в смене логики задач педагога. Сначала учитель был сродни Моисею — он владел высшими скрижалями, был дефицитным носителем знания для редких мотивированных учеников. И поэтому он был автономен и предельно субъектен.
Потом учитель стал массовой профессией и винтиком в знаниевом ксероксе — штамповал единую образовательную программу. Для этого учителю не нужна была субъектность, даже мешала. Но некоторые все же пытались выпрыгивать из запрограммированного потока, пытались следовать логике предыдущего периода, потому что никто не декларировал смену этой логики. «Нести разумное, доброе, вечное» было красивым лозунгом, но неправдой, за редкими исключениями.
А сейчас знаниевый ксерокс теряет смысл — цифра ксерит не хуже, а даже лучше человека. Снова растёт запрос на субъектного учителя, выпадающего из единообразного потока. Но массовому пассивному ученику и его родителю субъектный учитель сложен. Пассивный ученик тяготится претензиями субъектного учителя на активность и начинает сопротивляться, хочет в старую единообразную школу. Он не понимает, но подсознательно чувствует, что в субъектной школе его начнут обходить субъектные ученики. Неуспеха он боится, а в успех не верит, ибо не хочет переходить в зависимость от активности.
Надо не идти на поводу у массы пассивных и фрустрированных активностью, а искать способ снятия их фрустрации без ущерба для готовых к активности и стремящихся к ней.
Если быть до цинизма честным, массовая Марьванна довольно недалекая тетка, не выходящая за рамки учебника. Не все, но большинство. Их главная функция — поддержание режима коммуникации на уроке и в школе в целом для утрамбовки учебника до состояния приемлемой для отчета успеваемости. С точки зрения знаний (хорошо/плохо объясняет) массовая Марьванна компенсирует функциональную неграмотность — неспособность читать и понимать материал учебника. Цифровые ресурсы эти функции могут заменить намного лучше, причём с учетом индивидуальных предпочтений. При наличии достаточного числа цифровых и бумажных носителей знания для большинства учеников от современной Марьванны требуется скорее дисциплинарно-организационная и коммуникационная компетенция, чем предметная. То есть скорее доброжелательный диспетчер, разводящий, массовик-затейник, чем учитель-предметник.
Меньшинство, которому недостаточно разводящего куратора, делится на две противоположные категории, требующие внимания учителя-предметника: яйцеголовые и тупоголовые. Соответственно, учителя им нужны совсем разные по предметным способностям.
То есть, я утверждаю противоположное официальным декларациям: массовое учение абсолютно легко ляжет на цифру и поэтому легко индивидуализируется. К нему нужен коммуникатор-фасилитатор, чтобы процесс шел, чтобы ученик учился на цифровом материале. То есть нужен учитель как живой человек, причем с совершенно другими навыками, чем мы предъявляем традиционному учителю. И нужно осознание глупости санитаров. Цифра не вреднее бумаги. Нужен здоровый образ жизни, а не дурацкие запреты непривычного в пользу привычного.
Я вел речь о текущих типовых задачах по накачке всех единой программой — для обучения. Для настоящего образования нужен личный интерес. Вот, для личного интереса нужен настоящий увлекающий учитель, коих и сейчас единицы. И их потенциал надо освобождать от пересказа учебника — их миссия должна использоваться с большей эффективностью, причем с теми, кто заслужил их внимание, освоив учебник на цифре.
